Казалось, драка была неминуема, столь сильно зашкаливал тестостерон на единицу площади, но прошла минута и на их лицах проступило смятение. Каждый из них отнёс исход дела на счёт тут же воссозданных воспалённой и ревнивой фантазией причин, и даже Рома, знакомый с Марфой много лет, купился на очевидный обман про якобы друга детства.
Вместе с Федей они развернули головы к опустившему пистолет Пашке, нацепившему совершенно дурашливое, ложно простодушное выражение, пытаясь вообразить этого молодого мужчину в роли скрытого ото всех старого приятеля, да ещё такого, что к нему можно было бы завалиться вот так запросто, без церемоний. Тот вошёл в роль, преспокойно убрав ствол и шагнув к Марфе, чтобы по-хозяйски положить руку на талию — ровно так, чтобы нельзя было разобрать, дружеский ли это жест или вовсе нет.
Федя кашлянул и сдержанно спросил, нарочно отводя глаза от сияющего Пашки:
— Мы можем поговорить без свидетелей? Это очень важно.
— Нет, — без малейшего промедления выстрелила Марфа.
— Да, — почти одновременно разрешил Пашка, покровительственно наклонившись и подмигнув своей новоприобретённой «подружке», — э-э-э… А почему ты не хочешь поболтать с ним? Я буду рядом, если что. Не будь такой злюкой, поговори с парнем, а то у него, того и гляди, пар из ушей повалит. А уж я с него глаз не спущу, — он небрежно завёл руку за спину.
Марфа вздёрнула нос, скрыв лёгкое удивление от неожиданной Пашкиной щедрости, и заговорила, взвешивая каждое слово:
— Я поговорю с тобой, Федь, но только тогда, когда ты разберёшься со своим… прошлым. Что бы ни было сейчас, — она наконец встретила его обвиняющий, колючий взгляд, — это всё самообман, не более. Поговорим, когда ты созреешь до взрослых решений, а до тех пор, пожалуйста, не приходи. Тебя дома ждут.
Федя задумчиво посмотрел на девушку, играя желваками, а потом холодно ответил:
— Я услышал тебя. Пожалуйста, если у тебя будет проблемы — любые, не забывай, что я рядом. Всегда. Ты знаешь, как меня найти, если что.
Он круто развернулся и зашагал по брусчатке в сторону перекрёстка, а Марфа ощутила болезненный укол где-то под солнечным сплетением, но предпочла никак не комментировать произошедшее.
— Красиво отбрила. Это ты сейчас так изящно направила мужика его к собственной жене? — беззаботно поинтересовался Пашка, пристально провожая ушедшего.
— Типа того.
— Рискну показаться слишком навязчивым другом, но ты правильно поступила. Надо ставить вопрос ребром. Со своей стороны, готов выступить в роли утешителя, — он покрепче прижал к себе девушку, но Марфа будто очнулась и вырвалась из объятий.
— Спасибо, не надо.
Рома присвистнул и почесал затылок, на всякий случай зашептав:
— Теперь, когда он ушёл, скажи мне честно, какие у тебя планы? Ты… типа на вольных хлебах теперь?
История с чёртовой удачей и домовыми: "Алиса и её Тень"
— Ага, — она шмыгнула носом, только сейчас осознав, что у неё предательски наворачиваются непрошеные слёзы, — я вне игры. Если бабуля спросит, кстати, то я на неё не в обиде.
— Так и передать? — разочарованно уточнил Рома.
— Да. Так и передай.
Рома сделал неуверенный шаг к кабине, но остановился, когда у входа в особняк материализовалась безмолвная женская фигура. Роза стояла на крыльце, вытянув худую шею, и гневно рассматривала припаркованный микроавтобус, точно он был источником всех сегодняшних неприятностей, но вмешиваться не спешила.
— Кто это? — зашептал Рома. — Я её где-то видел, но очень давно.
— Полагаю, вы могли встречаться у Филипп Давыдовича, — Паша приветственно помахал матери. — Моя мать обожала светские приёмы, так что могла засветиться на одном из них, когда отец ещё был жив.
— Ваш отец? — Рома поморщился, силясь вспомнить, кто числился бывшим хозяином этого особняка. — Боюсь, я его не помню…
— А я покажу, — Пашка молниеносно достал телефон, словно только ждал повода, и быстро пролистал галерею, открыв и увеличив переснятую бумажную фотографию в простой рамке, — вот он. Вспоминается?
Рома машинально всмотрелся в изображение сурового на вид человека в парадной военной форме и покачал головой:
— Нет, исключено. У меня хорошая память на лица, я бы запомнил. А что с ним случилось, если не секрет?
— Пропал, — Паша убрал телефон, — десять лет назад. До сих пор не нашли.