Скандал в стенах Спасо-Прилуцкого монастыря в Лопуновском ключе неподалеку от Вологды, разгорался с каждым днем по мере того, как все новые детали становились достоянием церковного начальства.
- Бесы! – причитал архимандрит Серапион. – Ни стыда, ни совести у людей не стало! Им помогаешь, а они норовят в душу плюнуть, да так, что и монастырские стены не спасают от худой молвы.
Все началось с того, что два молодых паренька, из монастырских крепостных были известны своим развеселым нравом, изъявили желание жениться. Ни один ни второй подходящей невесты среди своих не нашел. Сетовали, что знают всех с детства и поэтому, женихаться с ними, как «на своей сестре жениться»!
Аргумент архимандриту, для которого монастырские крестьяне – божьи дети, перепорученные ему, показался убедительным.
- Чего ж вы хотите? – спросил он, хотя уже догадывался, к чему они клонят.
Ответ подтвердил его догадку – невесты были не так, чтобы уж совсем нездешними, но хозяина имели другого – боярина Петра Лазарева. Архимандрит хмыкнул:
- Да уж, хороши невесты, да не наши же! Может среди своих? Присмотритесь получше, нехристи! Небось про выводную куницу не забыли? У самих есть чем платить?
Посмотрев на понурые лица парней, смягчился:
- То-то же. Дело серьезное. Понимать должны, что без куницы девок не видать вам, как своих ушей. Ступайте с миром и ищите жен там, где сказал.
Молодые люди как стояли, так и упали ему в ноги. Одно дело в церкви, а так подобного «просительства» архимандрит не терпел – понимал, что хотят разжалобить, направить.
- Хитрить вздумали? – рассердился он и топнул ногой.
Женихи поняли, что уловка не удалась, поднялись и побрели восвояси.
Прошло несколько дней. Архимандриту докладывают:
- Нужно лекаря из города.
- Что? С кем? – удивился Серапион, который и не помнил, когда в последний раз обращались к лекарю. Монастырские крестьяне питались хорошо, работали в меру, с чего болеть то? Старики подобной помощи не просили – их лекарство – молитва. Что ж случилось?
- «Женихи» занемогли, - ответил келарь и спрятал улыбку в усы.
- Рассказывай.
- Так нечего! Лежат оба, руки на груди сложили, говорят, что ждут смерти, раз нельзя с нареченными венчаться. Мол, они бедные, на куницу не наберут, разве что сами себя продадут, так смысл жениться какой, если опять с невестами по разным местам разъедутся.
- Сами себя.., - усмехнулся Серапион наивной глупости парней. Но мысль понял – будут изображать несчастных до последнего, пока у него сердце не подаст сигнал, что хватит мучить влюбленных дураков, хотят, так пусть женятся на тех, кого выбрали. И собрался в гости к старице Улите, которая, как известно, была матерью того самого боярина Петра Лазарева.
Старица хоть и была женщиной в летах, но здоровье имела отменное и соображала без изъянов. Не успел гость завершить свою мысль, заявила:
- Девки хорошие. Не скажу, что лучше ваших, но если у нас невест себе высмотрели, может так и есть.
Архимандриту слушать такое было в новинку. Одно дело сравнивать урожай, угодья, а тут – девок.
- Тебе виднее, матушка. Но я не затем пришел, чтоб девками мериться, у кого краше, а чтобы узнать – отдадите их или такие ценные, что и "куница" не поможет? Что ж, придется сообщить, что дело сорвалось. Ничего, поплачут, да найдут себе других невест.
- Твои-то поплачут и все, - старица изобразила на лице недовольство – реакция архимандрита разочаровала, видимо не стоило так про девок, перегнула. – А мои-то девки с горя могут и глупостей наделать. От несчастной любви омут - самое то.
Перекрестились.
- Ну так что насчет "куницы"? – спросил Серапион, понимая, что другого решения возникшей проблемы, видимо, не будет.
Размер "куницы" был предъявлен сию минуту, видимо Улита заранее его подготовила. Серапион поморщился, но взял.
- Ответ дам, - ответил как можно более спокойно, хотя цифра в «12 рублей 8 алтын и 2 деньги» покоробила. – «Грабеж!»
В итоге нужные суммы были выданы обоим, что произвело должный эффект – женихи выздоровели и начали готовиться к свадьбе.
Свадьбу сыграли двойную, хоть на этом сэкономили. Гуляли - стены монастыря дрожали.
А еще через некоторое время от Лазаревых поступила жалоба, которую озвучила старица Улита, приехавшая, получается, с ответным визитом:
- Как невесты? Все ли в порядке?
Архимандрит насторожился.
- На исповеди не жаловались.
- А больше ни в чем они не признавались?
Серапион посмотрел на Улиту строго – знает же, что тайна исповеди строго соблюдается.
- На что намекаешь? Непотребство какое? Говори, как есть. Или иди с миром.
- Боюсь, с миром не получится, - Улита заворочалась в кресле и загадочно посмотрела на Серапиона.
- Что же вы меня все мучаете! – воскликнул он, помня историю с женитьбой этих двоих с самого начала. – Я уж думал, что все, а тут вот опять. Зачем приехала?
Услышанное потрясло. Выяснилось, что Лазаревские девок своих отпустили, полагаясь на слово архимандрита, а "куницы" не получили.
-И сынка моего обделили, права его лишили. Небось девки-то уже порченные? Обман, с какой стороны не посмотри.
- Как так? – вытаращил глаза ошарашенный новостью архимандрит.
- А так, - Улита многозначительно развела руками. – Нет ничего!
Началось расследование.
И выяснилось, что «веселые и находчивые женихи» «выводную куницу» из рук келаря получили, а до Лазаревых не донесли. Присвоили.
Архимандрит вспомнил странность – свадьба гуляла много больше, чем обычно, видимо, было на что… Теперь понятно. Но за такие деньги можно гулять весь год! Где ж остальное?
Молодые мужья стояли молча, переминались.
- На что надеялись? – спросил настоятель, удивляясь такому неслыханному вероломству, которая была сродни глупости. – Отвечать придется! В солдаты или на каторгу? Выбирайте.
Суровость своих слов смягчать не стал потому, что получил от вышестоящего начальства бумагу. В ней извещалось, что поступила от бояр Лазаревых жалоба на монастырь (!) с требование либо выплатить зажатую «куницу» либо вернуть девок, которые в противном случае будут считаться беглыми и подлежат более суровому наказанию.
Архимандрит приказал позвать жен. Объяснил им все популярно и посоветовал убедить мужей – поступить по совести. Через час оставшиеся деньги были принесены и со слезами вручены.
- Недостающее отработаем, - пообещали все четверо, поскольку, если уж по совести, то надо было признать – сами женихи до такого не додумались – невестушки присоветовали. О том, что дурость преступная чревата серьезными последствиями, осознали не сразу. Почему? Да кто ж его знает, когда в голове одна любовь и сам архимандрит на их стороне!
Отработка началась с той же минуты. Архимандрит не мог нарадоваться – так все четверо старались, успевая выполнить и то, чего не успел поручить.
Все вроде разрешилось, если бы не келарь…
- Мягкий вы, однако, что это за наказание для тех, кто и так родился, чтобы работать? Народ ропщет. Уважать не будут, а там и страх пропадет. Попробуй потом заставь таких спину гнуть?
Подумали и нашли выход. «Отдуваться» за срам с «притыренной» «куницей» назначили порученца Офоньку – свата – назначили ему штраф немалый – три рубля
- За что меня?
- За то, что рано пить, да гулять на свадьбе начал. А надо было следить, чтобы «куницу» кому надо и как надо вручили.
Пострадал если не за любовь, то за халатность, точно..
P.S. "Выводная куница" - выкуп, который назначался стороне жениха за невесту другого хозяина. Взамен невеста получала на руки выводное письмо и разрешение на брак. Выкуп назначался и в том случае, если невесту хотели оградить от права первой брачной ночи. В случае неуплаты ей по законам того времени предстояло лишиться невинности в спальне своего господина... Женихов и невест сравнивали с куницами, поскольку мех этого зверька особенно ценился и был дорог.
Екатерина II попыталась урегулировать этот вопрос, который коробил своей безнравственностью многих. В 1775 году она отменила взимание выводной куницы за государственных крестьян. Однако "выводная куница" и право "первой ночи" практиковались вплоть до отмены крепостного права в 1861 году.
***
Рассказ по мотивам. Совпадения имен и географических названий случайные.