Долги и кредиты
Служебный роман — это то, что Алина предполагала в последнюю очередь, размышляя о том, что может случиться в их совместной жизни с Дмитрием. Когда они только съехались в однушку на окраине города, они мечтали о большой квартире, детях и том самом семейном счастье, которое так красиво показывают в рекламе банков. А теперь она сидела на кухне, перебирала счета за коммуналку и думала о разводе с мужем. Нет, не потому что разлюбила, а потому, что задыхалась от этой бесконечной нехватки денег, от того, что каждый месяц приходилось сводить концы с концами, занимать в долг и брать дополнительные микрокредиты.
— Слушай, Димка, — сказала она, когда муж вернулся с работы и привычно рухнул на диван, — мы же так не можем дальше жить?
Дмитрий посмотрел на жену усталыми глазами. Ему было тридцать пять лет, а чувствовал себя он стариком, где каждый день — это «день сурка» с одними и теми же событиями: работа в строительной фирме за копейки и встреча с менеджерами микрокредитных организаций, которые смотрели на него, как на неудачника.
— Что именно не можем? — тихо спросил он, хотя прекрасно понимал, о чем речь.
— Вот это, — Алина махнула рукой в сторону стола, заваленного квитанциями. — Ипотека двадцать восемь тысяч, садик для Артемки восемь, коммуналка пять, еда, одежда... А у нас что? Твоя зарплата сорок тысяч, моя тридцать. И каждый месяц ты берешь эти чертовы микрокредиты!
Четырехлетний Артем играл в углу с машинками, время от времени поднимая глаза на родителей — дети всегда чувствуют напряжение в доме, даже когда взрослые думают, что скрывают свои проблемы.
— Я ищу другую работу, — сказал Дмитрий, хотя сам не очень в это верил.
— Ищешь уже полгода! — голос Алины становился все выше. — А знаешь, что мне сегодня Танька из соседнего подъезда рассказала? Они с мужем в отпуск в Турцию едут. В Турцию, Дим! А мы последний раз когда отдыхали нормально? На даче у твоих родителей три года назад!
Дмитрий молчал, потому что сказать было нечего. Родители действительно были далеко, жили в Воронеже, скромно, по-пенсионерски и сами еле-еле сводили концы с концами. Алинины родители жили в Краснодаре, но у них была особая проблема — младший сын-наркоман, которого они бесконечно лечили, на что уходили все их сбережения.
— Знаешь что, — Алина села рядом с мужем, взяла его за руку, — я не требую от тебя невозможного, но нам нужно что-то менять. Мне уже тридцать, Артемке скоро в школу, а мы живем, как студенты — от стипендии до стипендии.
— Да понимаю я все! — взорвался Дмитрий. — Думаешь, мне нравится каждый месяц ползать на коленях перед этими кредитными акулами? Думаешь, мне нравится видеть, как ты донашиваешь джинсы третий год?
Алина не ответила, только тяжело вздохнула. В комнате повисла тишина, которую нарушал только стук игрушечных машинок об пол.
На следующее утро Дмитрий открыл сайт с вакансиями с каким-то отчаянным упорством. Просматривал одну за другой, отправлял резюме, названивал по телефонам. И вдруг, как будто судьба решила дать ему шанс, увидел объявление: "Требуется специалист по логистике в дочернее предприятие нефтяной компании. Зарплата от 80 000 рублей".
Восемьдесят тысяч! Это же почти в два раза больше, чем сейчас. С такими деньгами можно было бы нормально жить, отдавать долги, может быть, даже съездить куда-нибудь на море.
Собеседование назначили на пятницу. Дмитрий купил новую рубашку, первую за два года, и поехал в офисный центр на Тверской. Компания располагалась на восьмом этаже, и когда лифт открылся, Дмитрий попал в мир, который казался ему почти космическим после его строительной конторы в подвале жилого дома.
Мраморный пол, стеклянные стены, секретарши в дорогих костюмах. И тишина... Не та напряженная тишина, которая была в его дома, где считали каждую копейку, а спокойная, уверенная тишина, где людю знают, что завтра будет зарплата, послезавтра премия, а через месяц отпуск в Европе.
— Дмитрий Александрович? — к нему подошла высокая женщина лет сорока пяти, в строгом черном костюме, с холодными серыми глазами и волосами, собранными в идеальный пучок. — Я Елена Викторовна Крылова, генеральный директор. Проходите в мой кабинет.
Собеседование длилось час, и Дмитрий понимал, что проходит его успешно. Елена Викторовна задавала профессиональные вопросы, изучала его резюме, время от времени одобрительно кивала. Но больше всего его поразило то, как она смотрела — не как начальник на потенциального подчиненного, а как-то... оценивающе. Так женщины смотрят на мужчин в барах или на вечеринках.
— Опыт у вас подходящий, — сказала она наконец. — Думаю, мы можем предложить вам эту должность. Зарплата восемьдесят тысяч, плюс ежемесячные премии, плюс соцпакет. Корпоративная мобильная связь, медицинская страховка, тринадцатая зарплата... всё это входит. Командировки будут, но не часто, раз в месяц максимум.
Дмитрий не сразу поверил своим ушам. Восемьдесят тысяч плюс премии — это же почти сто в месяц! С такими деньгами можно было закрыть все кредиты за год, купить Алине нормальную одежду, свозить семью на настоящий отдых.
— Когда можете выйти? — спросила Елена Викторовна.
— Хоть завтра, — ответил он честно.
Она улыбнулась, впервые за весь разговор, но эта улыбка была странной, какой-то хищной.
— Отлично. Ждем Вас в понедельник. И, Дмитрий Александрович... — она встала, провожая его к двери, — добро пожаловать в нашу команду. Уверена, мы найдем общий язык.
Домой он летел, как на крыльях. Ворвался в квартиру, подхватил Алину на руки, закружил по кухне.
— Ты что, спятил? — смеялась она, но глаза у нее светились надеждой.
— Работу нашел! Восемьдесят тысяч плюс премия! Можешь представить?
Алина на мгновение обомлела от неожиданной новости.
— Серьезно?
— Серьезней некуда. Завтра увольняюсь со стройки, в понедельник выхожу на новое место.
Они стояли посреди кухни, обнявшись, и Дмитрий чувствовал, как впервые за долгие месяцы, с плеч жены спадает тяжесть. Артем прибежал на их смех и тоже включился в объятия.
— Папа, а теперь мы поедем к морю? — спросил мальчик.
— Обязательно поедем, — пообещал Дмитрий. — И не только к морю.
Но тогда он еще не знал, какую цену придется заплатить за эти обещания.
Пикантные служебные обязанности
Первый месяц в новой компании пролетел как в сказке — Дмитрий погрузился в работу с головой, изучал документооборот, знакомился с коллегами и каждый день чувствовал себя все увереннее. Зарплату выдали точно в срок, и когда он принес домой восемьдесят тысяч рублей, Алина расплакалась. Просто села на кухне и разрыдалась от облегчения.
— Не плачь, дурочка, — успокаивал он жену. — Теперь все будет хорошо.
И действительно, жизнь начала налаживаться с невероятной скоростью. Первым делом они закрыли самые кабальные микрокредиты — те, что под тридцать процентов годовых. Потом купили Артему новую одежду, затем себе тоже. Алина впервые за долгое время пошла к парикмахеру на покраску волос и вернулась обновленной, помолодевшей на несколько лет.
Но Елена Викторовна не давала забыть о себе. Она часто заходила в отдел логистики, якобы по рабочим вопросам, но каждый раз задерживала взгляд на Дмитрии чуть дольше, чем требовали служебные отношения. Говорила с ним мягче, чем с другими сотрудниками. И всегда, всегда находила повод прикоснуться: то поправить бумаги на его столе, положив руку на его плечо, то просто касалась, обсуждая текущие вопросы.
— Дмитрий Александрович, — сказала она в один из пятничных вечеров, когда офис уже почти опустел, — завтра улетаем в Нижневартовск. Командировка на три дня, будете моим помощником на переговорах с подрядчиками.
Командировка! Дмитрий обрадовался, так как это означало дополнительные суточные, плюс все расходы оплачивались компанией и можно было бы привезти Алине какой-нибудь подарок.
Но уже в самолете он понял, что что-то идет не так. Елена Викторовна села рядом с ним, хотя могла выбрать любое место в бизнес-классе, и всю дорогу вела странные разговоры — не о работе, а о жизни, о том, как тяжело быть руководителем, как одиноко наверху.
— Знаете, Дмитрий Александрович, — сказала она, когда самолет пошел на посадку, — я сразу поняла, что вы особенный. У вас есть то, чего не хватает многим мужчинам в нашей компании.
— Что именно? — спросил он, чувствуя какое-то смутное беспокойство.
— Естественного поведения, — она посмотрела ему прямо в глаза. — Вы не играете роль, не носите масок, не притворяетесь, вы просто живете. И это... привлекает.
В гостинице их поселили в соседних номерах. Переговоры прошли успешно, ужин в ресторане тоже. Елена Викторовна была обаятельна, рассказывала интересные истории из корпоративной жизни, и Дмитрий почти забыл о том странном разговоре в самолете.
Почти.
— Дмитрий Александрович, — сказала она, когда они вернулись в гостиницу и стояли у лифта, — Зайдите ко мне, пожалуйста. Нам нужно обсудить еще планы на завтра. К тому же у меня есть коньяк, который я привезла из Франции и уже давно хотела его попробовать. Не одной же мне это делать?
Что-то внутри подсказывало Дмитрию, что это плохая идея. Но как можно отказать начальнице? Особенно начальнице, которая платит такую зарплату?
В её люксе они действительно пили коньяк и говорили о работе. Но постепенно разговор сворачивал в другую сторону.
— Вы знаете, — сказала Елена Викторовна, подсаживаясь к нему на диван поближе, — мне нравятся семейные мужчины. В них есть что-то такое... надежное. Они знают цену отношениям.
— Елена Викторовна, я... — начал было Дмитрий, но она положила палец ему на губы.
— Тише. Я просто хочу, чтобы вы знали: я не случайно выбрала именно вас. Из всех кандидатов именно вас. И не только за профессиональные качества.
Дмитрий почувствовал, как сердце заколотилось. Ситуация становилась совершенно прозрачной, и он понимал, что находится на развилке, от которой зависит вся его дальнейшая жизнь.
— Я женат, — сказал он тихо.
— Знаю, — улыбнулась она. — И у вас маленький сын. Артем, кажется? Милый мальчик, видела фотографии у вас на столе.
Что-то в ее тоне заставило Дмитрия насторожиться еще больше.
— Понимаете, Дмитрий Александрович, — продолжала Елена Викторовна, отходя к окну и глядя на ночной город, — жизнь штука сложная. Иногда нам кажется, что мы контролируем ситуацию, а на самом деле ситуация контролирует нас. Вот вы, например, думаете, что просто устроились на хорошую работу. А я думаю, что мы можем стать очень близкими... партнерами.
— Что вы имеете в виду?
Она повернулась к нему, и в ее глазах было что-то хищное, холодное.
— Я имею в виду, что могу сделать вашу жизнь еще лучше. Гораздо лучше. Повышение, увеличение зарплаты до двести пятидесяти тысяч, корпоративная квартира для вашей семьи... Много чего могу. Вопрос только в том, готовы ли вы ответить взаимностью.
Дмитрий встал с дивана.
— Я пойду к себе.
— Конечно, — кивнула она. — Подумайте. У вас есть время до завтра. Но помните: в нашей компании грядут сокращения. Кризис, знаете ли. И новые сотрудники попадают под сокращение в первую очередь.
Он замер у двери.
— Это угроза?
— Это реальность, — пожала плечами Елена Викторовна. — Я не делаю угроз. Я просто объясняю, как устроен мир. Один телефонный звонок и завтра в отделе кадров будет лежать приказ о вашем увольнении. Другой телефонный звонок и через месяц вы получите повышение. Выбор за вами.
В своем номере Дмитрий не мог уснуть до утра. Лежал и смотрел в потолок, а перед глазами стояли лица — Алины, Артема и пусть и симпатичное, но холодное лицо Елены Викторовны.
А в мыслях, уже были весы, где на одной чаше уже виднелись двести пятьдесят тысяч, полностью закрытые кредиты, более чем благополучная жизнь, на другой — работа в строительной конторе, зарплата в сорок тысяч, микрокредиты, отчаяние в глазах жены, которое он уже забыл.
Утром, за завтраком в ресторане гостиницы, Елена Викторовна вела себя так, будто вчерашнего разговора не было. Обсуждала рабочие моменты, планы на день, была вежлива и корректна. И только когда они садились в такси до аэропорта, тихо сказала:
— Решение приняли?
— Мне нужно время, — ответил он.
— Время есть. До понедельника.
И Дмитрий понял, что попал в ловушку, из которой нет легкого выхода.
Моральный выбор
Выходные дома прошли в каком-то психоделическом тумане, в бесконечных странных раздумьях — Дмитрий смотрел то на жену, то на сына, и каждую минуту чувствовал, как внутри него идет война. С одной стороны, их счастливые лица, планы на будущее, которые теперь казались реальными. С другой — холодный взгляд Елены Викторовны и ее слова о сокращениях.
— Пап, а давай в следующие выходные в парк аттракционов поедем? — попросил Артем за воскресным завтраком. — Толик из садика говорит, там такие горки есть!
— Конечно поедем, — ответил Дмитрий автоматически, но Алина заметила что-то в его голосе.
— Ты чего такой задумчивый? Командировка тяжелая была?
— Да нет, обычная, — соврал он. — Просто устал немного.
Но соврал плохо. Алина знала мужа уже восемь лет и чувствовала его состояние почти физически.
— Дим, если что-то случилось, расскажи. Мы же семья.
Как рассказать? Как объяснить, что их благополучие висит на волоске, и этот волосок заключается в его готовности переспать с начальницей? Как сказать, что за эти восемьдесят тысяч в месяц, возможно, придется заплатить изменой?
— Все нормально, Алина. Правда.
В понедельник утром Дмитрий пришел на работу с твердым намерением отказаться... "Пусть увольняет, найду другую работу, пусть и не такую высокооплачиваемую. Главное сохранить достоинство и не переступать через себя."
Но Елена Викторовна как будто читала его мысли.
— Дмитрий Александрович, зайдите ко мне через час, — сказала она, проходя мимо его стола. — У меня для вас новости.
Новости оказались неприятными. На столе у директора лежала стопка документов — приказы о сокращении. Дмитрий увидел свою фамилию в списке.
— Вот видите, — сказала Елена Викторовна, листая бумаги, — кризис действительно заставляет нас принимать трудные решения. Отдел логистики сокращается на тридцать процентов. Вы, как самый новый сотрудник, попадаете в первую очередь.
— Понятно, — сухо ответил Дмитрий.
— Но! — она подняла палец. — Эти документы еще не подписаны. И не факт, что будут подписаны. Все зависит от того, насколько ценным сотрудником вы себя покажете.
— Я хорошо работаю.
— Работа — это не только цифры в отчетах, — улыбнулась она. — Это еще и умение находить общий язык с руководством. Строить... доверительные отношения.
Дмитрий молчал, и она продолжила:
— Через две недели у нас корпоратив в загородном клубе. Двухдневное мероприятие, с ночевкой. Поедете со мной в качестве помощника. И там мы окончательно решим вопрос с вашим трудоустройством.
Дома вечером Дмитрий снова не мог есть. Сидел за столом, размешивал суп ложкой и думал о том, что попал в настоящую западню. Елена Викторовна действовала как опытный охотник — не спеша, методично загоняя жертву в угол.
— Дим, что с тобой? — не выдержала Алина. — Ты уже неделю какой-то странный.
— На работе проблемы, — признался он частично. — Возможны сокращения.
— Но ты же только устроился!
— Вот именно. Последний пришел и первым может уйду.
Алина побледнела.
— А если так и случится?
— Не знаю. Попробую найти что-то другое.
— За восемьдесят тысяч? — в ее голосе звучало отчаяние. — Дим, такие зарплаты просто так не платят.
Они оба это понимали. Дмитрий не был каким-то уникальным специалистом, не имел связей в нефтяной отрасли. Его взяли именно потому, что он понравился Елене Викторовне, как мужчина, а не как сотрудник.
Две недели до корпоратива тянулись мучительно долго. Елена Викторовна вела себя подчеркнуто корректно, но каждый день находила способ напомнить о висящем над ним дамокловом мече. То "случайно" оставляла на его столе документы о сокращениях, то заговаривала при нем с кадровиками о том, как тяжело расставаться с сотрудниками.
А дома жизнь шла своим чередом. Алина купила новое платье, первое за два года. Артема записали в секцию карате, о которой он всегда мечтал, но раньше не было денег. Они даже начали откладывать на летний отдых, мечтали о поездке в Турцию.
И с каждым днем Дмитрий все яснее понимал, что не может лишить их этого. Не может снова вернуть в ту жизнь, где каждая копейка на счету, где приходится занимать деньги на еду.
В пятницу, перед корпоративом, он задержался в офисе допоздна. Сидел за компьютером, делал вид, что работает, а на самом деле пытался найти в себе силы принять решение.
— Дмитрий Александрович, — появилась Елена Викторовна. — Завтра выезжаем в десять утра. Машина заедет за вами домой.
— Хорошо.
— И не забудьте — это важные переговоры. От них зависит многое. В том числе и ваше будущее в компании.
Она ушла, а Дмитрий остался сидеть в пустом офисе. За окном зажигались огни вечерней Москвы, где-то там, в одной из квартир спального района, его ждали жена и сын. Ждали, даже не подозревая, что завтра их муж и отец сделает моральный выбор, который определит всю их дальнейшую жизнь.
Вечером, укладывая Артема спать, он долго смотрел на сына. Мальчик рассказывал о садике, о друзьях, строил планы на завтра, и в его глазах светилась та беззаботность, которая бывает только у детей из благополучных семей.
— Пап, а правда, что летом мы полетим на самолете к морю? — спросил Артем перед сном.
— Правда, сынок. Обязательно полетим.
— А я никогда на самолете не летал!
— Еще налетаешься.
Артем заснул с улыбкой на лице, а Дмитрий вышел из детской и понял, что решение принято. Он не может разрушить этот мир — мир, где его сын засыпает с мечтами о море, а жена строит планы на будущее.
Даже если для этого придется переступить через себя.
Разоблачение измены
Корпоратив в загородном клубе начался вполне невинно — официальная часть, презентации, награждения лучших сотрудников. Дмитрий выполнял роль помощника: носил папки, записывал важные моменты, координировал встречи. Елена Викторовна была подчеркнуто деловой, и к вечеру он даже начал надеяться, что все его страхи были напрасными.
Но после ужина началась неформальная часть. Коллеги разошлись по номерам или собрались в баре, а Елена Викторовна предложила обсудить рабочие моменты за бокалом вина.
— Вы сегодня хорошо работали, — сказала она, когда они остались в баре почти одни. — Вижу, что не зря сделала на вас ставку.
Дмитрий пил медленно, но алкоголь все равно действовал — день был напряженным, он плохо ел, нервничал. А она продолжала подливать, продолжала говорить о том, какое у него светлое будущее в компании.
— Знаете, что я думаю? — сказала Елена Викторовна, когда они остались совсем одни. — Люди делятся на два типа. Одни всю жизнь плывут по течению, довольствуются малым. А другие умеют рисковать, брать от жизни то, что им нужно.
— А я к какому типу отношусь? — спросил он, чувствуя, как слова становятся менее четкими.
— К тому, который умеет рисковать. Иначе бы вы не оставили прежнюю работу ради новой. Иначе бы не сидели сейчас здесь со мной.
Она пересела ближе, положила руку ему на плечо.
— Дмитрий, я не привыкла ходить вокруг да около. Мне нужен мужчина рядом. Не муж ... У меня был муж, ничего хорошего из этого не вышло. Мне нужен... партнер. Во всех смыслах этого слова.
— Я не могу, — сказал он, но голос звучал неубедительно даже для него самого.
— Можете. И хотите. Я вижу, как вы на меня смотрите. А главное..., я знаю, чего вы хотите для своей семьи.
Она была права. Он действительно хотел, но не ее, а того, что она могла дать: стабильность, деньги, уверенность в завтрашнем дне, возможность смотреть жене в глаза, не чувствуя себя неудачником.
— Пойдемте ко мне, — шепнула она. — Просто поговорим.
В ее номере они не говорили. Она целовала его, а он не сопротивлялся, не потому что хотел, а потому что понимал - это цена. Цена за нормальную жизнь его семьи. Цена за то, чтобы сын мог летать на самолетах, а жена не считать каждую копейку.
Утром он проснулся с ощущением, что в его жизни произошел перелом. Елена Викторовна была уже одета, сидела у окна с чашкой кофе.
— Не мучайтесь, — сказала она, не оборачиваясь. — Произошло то, что должно было произойти. Теперь мы партнеры.
— А что дальше?
— Дальше — как договоримся. Встречаемся, когда мне нужно. Ездим в командировки. Проводим время вместе. А взамен вы получаете повышение, увеличение зарплаты и гарантии того, что ваше место в компании незыблемо.
Так началась его двойная жизнь. Три года, в течение которых он каждый месяц приносил домой все больше денег — сначала сто тысяч, потом сто семьдесят, потом двести пятьдесят. Плюс был премии, бонусы и тринадцатые зарплаты. Елена Викторовна держала слово.
За эти три года они с Алиной закрыли все кредиты, купили Алине машину — не новую, но приличную, съездили в Турцию, потом в Дубай, потом на Мальдивы. Артем ходил в лучший частный садик района, занимался в трех секциях, а летом отдыхал в детских лагерях на море.
Алина расцвела. Впервые, за годы замужества, она могла не думать о деньгах, могла позволить себе хорошую косметику, одежду, спортзал. Могла строить планы, мечтать о будущем.
— Ты знаешь, — сказала она как-то вечером, когда они гуляли по парку всей семьей, — я даже не помню, когда последний раз волновалась из-за денег. Это такое счастье жить спокойно.
Дмитрий смотрел на нее, на сына, катавшегося на велосипеде, и думал о том, что счастье действительно можно купить. Только цена у него оказалась такой, какую он никогда не думал платить.
С Еленой Викторовной у них сложились странные отношения — не любовь, не страсть, а какое-то деловое партнерство с интимной составляющей. Она никогда не требовала от него эмоций, не устраивала сцен ревности, не претендовала на роль главной женщины в его жизни. Ей нужны были встречи раз в неделю, командировки, ужины в ресторанах. В обмен на это она обеспечивала ему карьерный рост и финансовую стабильность.
Иногда ему казалось, что он может жить так всегда, аккуратно разделив жизнь на две части. Семья — это любовь, счастье, настоящие эмоции. Елена Викторовна — это работа, деньги, необходимость.
Но жизнь редко идет по написанному сценарию.
В тот день, когда все рухнуло, он выходил из дорогого ресторана на Патриарших прудах. Елена Викторовна провожала его до машины. У них было правило никогда не приезжать и не уезжать вместе, но в этот раз она сделала исключение.
— До свидания, — сказала она и поцеловала его в губы.
Обычный поцелуй на прощание, каких у них было сотни. Но именно в этот момент мимо проезжала Алина на своей машине, возвращаясь с работы, решив срезать путь через центр.
Она увидела мужа. Увидела незнакомую женщину. Увидела поцелуй.
Через мгновение машину супруги увидел и Дмитрий. В тот момент, он сразу же понял, что их тщательно выстроенный мир разрушился, прямо на глазах у случайных прохожих.
Последний выбор
Домой Дмитрий ехал, как на казнь. Звонил Алине, но она не отвечала. Писал сообщения, но они оставались непрочитанными. Когда открыл дверь квартиры, понял, что опоздал. Вещи жены и сына были собраны в сумки и стояли в прихожей.
— Алина! — крикнул он.
Она вышла из спальни, и он увидел в ее глазах то, чего больше всего боялся — не гнев, не ярость, а разочарование. Глубокое, тихое разочарование человека, который понял, что прожил рядом с чужим человеком.
— Мам, мы действительно идем ночевать к тете Свете? — спросил Артем, выбегая из детской с рюкзачком.
— Да, сынок. Идем.
— Алина, подожди, — сказал Дмитрий. — Давай поговорим.
— О чем? — голос у нее был спокойный, усталый. — О том, как ты водил меня за нос?
— Это не то, что ты думаешь.
— А что это? — она повернулась к нему. — Просвети меня. Что это такое, когда женатый мужчина целуется с другой женщиной возле дорогого ресторана?
Дмитрий понимал, что сейчас от его слов зависит все. Можно было соврать, придумать какую-то историю, попытаться замять скандал. Но он посмотрел в глаза жены и не смог.
— Это работа, — сказал он тихо.
— Работа? — она всплеснула руками. — Дим, ты что, совсем меня за дурочку держишь?
— Нет, правда. Эта женщина моя начальница. И да, у нас... есть отношения. Но не потому, что я тебя не люблю. А потому, что по-другому никак.
— Как это — по-другому никак?
— Помнишь, какая у нас была жизнь три года назад? Помнишь, как ты плакала, когда не хватало денег на новые сапоги Артему? Помнишь, как мы занимали деньги на еду?
— Помню. И что?
— А то, что эта работа, эта зарплата... они не просто так даются. Она поставила условие: либо я буду с ней, либо меня уволят. И я выбрал нас. Выбрал нашу семью.
Алина молчала, и в этом молчании было столько боли, что Дмитрий почувствовал, как что-то рвется внутри.
— Значит, все эти годы, — сказала она наконец, — все наше благополучие держалось на том, что ты спишь с другой женщиной?
— Не так грубо...
— А как? Как это назвать? Как назвать то, что мой муж продает себя за деньги?
— Я делал это ради вас! Ради тебя и Артема! Ты сама говорила, что нужно что-то менять, что так жить нельзя!
— Я говорила найти новую работу, а не новую постель!
Артем заплакал. Дети всегда чувствуют, когда родители ссорятся всерьез. Алина подхватила сына на руки.
— Мам, а почему папа кричит? — всхлипывал мальчик.
— Папа не кричит, солнышко. Папа просто расстроился. Пойдем к тете Свете, там все будет хорошо.
Они ушли, а Дмитрий остался в пустой квартире. Сидел на кухне, где еще недавно они всей семьей планировали летний отпуск, и понимал, что потерял самое главное ради того, что казалось важным.
Две недели он пытался вернуть жену. Звонил, писал, приезжал к Светлане, умолял дать ему шанс объяснить. И в конце концов Алина согласилась встретиться.
— Я понимаю, почему ты это делал, — сказала она в кафе возле дома, где теперь жила. — Понимаю, что хотел как лучше. Но я не могу жить с мыслью о том, что наше счастье построено на... на этом.
— Тогда я уволюсь, — сказал Дмитрий. — Прямо завтра. Найду другую работу.
— А что, так можно было?
— Теперь можно. Теперь, когда я понял, что могу потерять тебя.
Елена Викторовна приняла его отставку спокойно, почти равнодушно.
— Жаль, — сказала она, подписывая заявление. — Мы хорошо работали вместе. Но я понимаю ... семья превыше всего.
Новую работу он нашел через месяц, в обычной логистической компании, за обычную зарплату в шестьдесят тысяч. Алина вернулась домой, они помирились, но что-то между ними изменилось навсегда.
Первые месяцы прошли в эйфории воссоединения. Казалось, что самое страшное позади, что они справились с кризисом и стали только сильнее. Но постепенно новая реальность начала давать о себе знать.
Сначала пришлось отказаться от спортзала для Алины. Потом от одной из секций для Артема. Потом от походов в рестораны по выходным. Абонемент к косметологу, новая одежда, планы на отпуск — все это медленно, но неотвратимо исчезало из их жизни.
Алина не жаловалась, не упрекала, но Дмитрий видел, как она смотрит на витрины магазинов, в которые раньше заходила не раздумывая. Видел, как считает деньги в кошельке, как откладывает покупку новых джинсов на потом.
— Все нормально, — говорила она, когда он пытался заговорить об этом. — Главное, что мы вместе.
Но в ее глазах была грусть, которую не скрыть никакими словами.
А потом случилась встреча.
Дмитрий шел с работы, размышляя о том, что пора искать подработку. Денег опять катастрофически не хватало. И вдруг услышал знакомый голос:
— Дмитрий Александрович!
Елена Викторовна стояла возле кафе, элегантная, уверенная в себе, почти не изменившаяся за эти месяцы.
— Какая встреча, — улыбнулась она. — Не выпьете со мной кофе? Ради старой дружбы.
Он хотел отказаться, но она уже направлялась в кафе, и отказ выглядел бы грубостью.
— Как дела? — спросила она за столиком. — Как семья?
— Нормально. Живем.
— Вижу, что нормально, — она окинула его оценивающим взглядом. — Костюм поизносился, обувь требует замены. Зарплата маленькая?
— Достаточная.
— Для кого достаточная? Для Вас или для вашей семьи?
Он не ответил, и она продолжила:
— Знаете, что я думаю? Мужчина должен обеспечивать близких. Это его главная функция, его предназначение. А вы сейчас что делаете? Принуждаете жену и сына жить скромно ради своих принципов?
— Алина понимает.
— Может и понимает, но не думаю что она также счастливая, как и раньше. Женщине нужна стабильность, уверенность в завтрашнем дне. А что вы ей даете?
Дмитрий молчал, потому что она была права.
— У меня есть предложение, — сказала Елена Викторовна, наклоняясь ближе. — Я могу устроить вас в дочернюю компанию. Другая сфера, никто не будет знать о наших прежних отношениях. Зарплата сто пятьдесят тысяч, плюс бонусы. И никаких обязательств с вашей стороны — только время от времени встречаться со мной. Как старые друзья.
— Это все то же самое.
— Нет, не то же самое. Теперь у вас есть выбор. Можете согласиться, можете отказаться. Но подумайте о жене, о сыне, о том, какую жизнь вы можете им дать.
Она встала, положила на стол деньги за кофе.
— Не отвечайте сейчас. Подумайте дома. Мой номер у вас есть.
Дмитрий сидел в кафе еще полчаса, глядя в окно на вечернюю Москву. Люди спешили домой, к семьям, к ужинам, к планам на выходные. А он сидел и думал о том, что жизнь снова поставила его перед выбором.
Дома Алина готовила ужин из самых простых продуктов. Артем делал уроки за кухонным столом. Они так и не успели купить ему нормальный письменный стол. На холодильнике висел список покупок, в котором были вычеркнуты все "лишние" позиции.
— Как дела? — спросила Алина, когда он вошел.
— Нормально.
Но он смотрел на нее, на сына, на их скромный быт, и в голове звучали слова Елены Викторовны: "Мужчина должен обеспечивать близких".
Вечером, когда Артем заснул, а Алина читала в спальне, а Дмитрий долго стоял у окна. В руках он держал телефон с открытым номером Елены Викторовны.
Один звонок — и завтра утром у них снова будут деньги на нормальную жизнь.
Один звонок — и он снова станет тем, кем поклялся никогда не быть.
Он так и не позвонил в тот вечер, но номер телефона не удалил.
Выбор ему все еще предстояло сделать, снова...
П.С. Напишите в комментариях, как бы вы поступили на месте Алины или Дмитрия! Понравился рассказ? Подпишитесь на канал.
©Тивин А.В. 2025
Все текстовые материалы канала "Без обложки" являются объектом авторского права. Запрещено копирование, распространение (в том числе путем копирования на другие ресурсы и сайты в сети Интернет), а также любое использование материалов данного канала без предварительного согласования с правообладателем. Коммерческое использование запрещено.