Вернулись мы за час до отхода институтского автобуса в Симферополь. Никого не удивило, присутствие у кемпинга мальчиков. Ксюша, уже не таясь, обнялась с Маратом на прощание.
Мы с Саней попрощались заранее, поэтому на людях вели себя сдержано. Я не уронила имя Прокофьевой в глазах папиных коллег.
Саня с дочкой уехали, а я пошла прощаться с Маргаритой Петровной. Но сначала я забежала в свою комнату и подписала договор.
Маргарита стояла среди коллег осунувшаяся и строгая. Никого из ее компании видно не было. Она отвела меня в сторонку:
- Подписала? Это хорошо, тем более в сентябре у нас на кафедре будет одним преподавателем меньше, Татьяна Арнольдовна написала заявление об уходе. А я еду во вторник со студентами в Монастырь Святителя Стефана Сурожского в Кизилташе, - сменила она тему, - место труднодоступное, только несколько лет назад открыто для посещений. Настоящий рай для историков и археологов. Во вторник в кемпинг приезжает мой зам Лев Абрамович, он и вернет тебе оформленные документы. Вот так и меняемся: то декан отдыхает, то замдекана.
Маргарита Петровна убрала в сумку мой договор и печально добавила:
- Ты прости меня, Аня, что тогда пыталась тебя учить жить. У каждого своя правда. А я вернусь из поездки и подам на развод.
Кивнула на прощание и пошла к автобусу.
Конечно, папа понял, с кем я уезжала на выходные. Или ему разъяснили добрые коллеги. Весь вечер я просидела у Даши, чтобы не слушать его нравоучений.
Понедельник мы опять грустили. Тася рассказывала про Диму: какой он веселый и эрудированный. Папа со мной не разговаривал - воспитывал. Мыслями он весь был в работе, сидел за столом на улице, что-то писал на листах бумаги. Погода к вечеру испортилась, поднялся сильный ветер, и мы опять ушли к Даше.
Во вторник ветер не прекратился, мы вызвали такси и поехали в город, там всегда можно найти, чем заняться. Папа остался ждать Льва Абрамовича, замдекана факультета истории.
Но приехал тот только под вечер и привез страшное известие. Автобус, на котором рано утром уехали студенты, по дороге сорвался в пропасть. Пострадали только те, кто сидел со стороны, на которую автобус упал. Погибло несколько человек, некоторые в тяжелом состоянии. Маргарита Петровна в больнице. Больше он ничего не знал.
Утром в местных газетах вышла статья с описанием случившегося:
"Жуткая катастрофа произошла недалеко от Судака вчера около 11 часов 20 минут. В районе урочища Кизил-Таш водитель автобуса, следовавшего по маршруту Симферополь – Монастырь Стефана Сурожского, не справился с управлением. ПАЗик сорвался в обрыв глубиной около 50 метров. В результате падения автобуса с высоты, четверо пассажиров погибли и еще одиннадцать получили травмы различной степени тяжести. Водитель остался в живых – получил множественные ушибы и переломы".
Позвонили из института, рассказали, что Маргарита Петровна в тяжелом состоянии, не приходит в сознание, ей пришлось ампутировать раздробленную ногу. У постели больной дежурит лучший хирург города.
Мы были в ужасе. Представить красавицу Маргариту без ноги было невозможно. Как она перенесет случившееся, когда придет в себя? Сможет ли жить инвалидом?
Весь кемпинг затаился в ожидании новостей. Мы жили обычной жизнью - ходили на море, готовили обед, но поминутно спрашивали:
- Из института звонили? Маргарита Петровна пришла в себя?
Но ничего не менялось. Вечером в четверг отдыхающие кемпинга собрались за столом у мангала. Пили водку. Лев Абрамович плакал и все твердил, что Маргарита не должна была ехать, она сама прервала отпуск и отправилась в Кизил-Таш. Окружающие, неделю назад так яростно раздувавшие скандал из личной жизни декана, прятали глаза. Им нечего было сказать.
В пятницу утром пришло известие - Маргарита Петровна умерла. Она так и не узнала, что осталась без ноги, и так и не успела подать на развод. Было невыносимо осознавать, что этой изящной и утонченной женщины больше нет. Папа, знавший Маргариту многие годы, ходил один по берегу и плакал.
Похороны были назначены на воскресенье. Лев Абрамович уехал их организовывать, предварительно переговорив со мной.
Продолжение
Предыдущее
Начало