Сегодня мы должны начать обсуждение геополитической проблемы, которая, на мой взгляд, является центральной для построения многополярного мира. Те, кто разбирается в геополитике, знают, что одним из главных законов или концепций геополитики является понятие Хартленда. Все классические школы геополитики – включая модели Маккиндера, Спайкмана, Хаусхофера, Бжезинского и т. д. – признают глубокий дуализм между Хартлендом – Континентом, Цивилизацией Суши – и Цивилизацией Моря, воплощенный сегодня в англосаксонской мир, прежде всего США и их морская политика. Цивилизация Моря, или Морская Сила, пытается окружить Хартленд – Континент, Евразию – с моря и контролировать его прибрежные территории. Sea Power стремится сдержать развитие Хартленда и тем самым реализовать свое доминирование в глобальном масштабе. Как сказал Маккиндер: «Тот, кто контролирует Восточную Европу, контролирует Хартленд, а тот, кто контролирует Хартленд, контролирует мир». Эту идею Спайкмен впоследствии развил в следующем виде: «Тот, кто контролирует Римленд (прибрежная зона от Европы до Китая и Юго-Восточной Азии), контролирует Хартленд, а тот, кто контролирует Хартленд, контролирует мир».
Борьба за господство в Хартленде – с помощью морской мощи извне или в самом Хартленде изнутри – является основной формулой геополитической истории, самой сутью геополитики. Геополитика – это битва за Хартленд. Все школы геополитики основаны на этой модели и исходят из нее.
В биполярном мире «холодной войны» «Хартленд» был представлен восточным лагерем, в первую очередь СССР, а «Морская держава» — западным лагерем (Западная Европа, лояльные Западу страны на Ближнем Востоке и т. д.). Хартленд перед лицом СССР проиграл эту войну в начале 1990-х годов, что ознаменовало начало однополярного момента. Поражение Хартленда в Великой войне континентов положило начало однополярному моменту, однополярной архитектуре, в которой цивилизация Моря и Морской Силы достигла полного господства. Таким образом, Фукуяма провозгласил конец истории. Морская держава управляла Хартлендом извне, например, посредством Пятой колонны во главе российского государства, как это было в 1990-х годах. Хартленд был заблокирован. С приходом Путина к власти Россия вновь начала вступать на путь суверенитета, а НАТО продолжает блокаду России. В 1990-х годах битву против Хартленда выиграла компания Sea Power, и Хартленд был «выведен из системы». Так начался однополярный момент: глобальная победа «Морской мощи».
Сегодня мы часто говорим о многополярном мире и о том, как Россия, несмотря на свои страшные потери, сохранила свою идентичность, образумилась, вернулась к себе, вернулась в историю и хоть немного выдавила себя из-под тотального господства Пятая колонна внутри самой России. В то же время однополярное доминирование морской державы несколько ослабло, поскольку Россия добилась определенных успехов. Очевидно, что Фукуяма преждевременно заявил о Конце Истории и глобальной победе либерализма. Мы действительно были близки к этому и можем сказать, что жили в однополярном мире, но этот однополярный мир не мог сделаться вечным, не мог утвердиться и, таким образом, стал лишь мгновением, эпизодом.
Вместе с возникновением многополярного мира возникает и противоречие. Если принять во внимание только одну морскую державу и один Хартленд, то, когда речь заходит о многополярном мире, Россия не может быть единственным Хартлендом. Россия не может построить многополярный мир в одиночку. По крайней мере, многополярность предполагает четыре или пять наиболее важных полюсов мира. Россия могла бы быть центром этого многополярного мира или лишь одним из его полюсов. Но Россия не может быть единственным Хартлендом.
В ходе многочисленных дискуссий, конференций, выступлений, лекций и статей я пришел к выводу, что настало время ввести понятие «распределенного Хартленда». С этой целью, я думаю, важно внимательно изучить немецкую геополитику 1920-30-х годов, которая провозгласила Германию европейским Хартлендом. Нас интересует не столько сама Германия, сколько сама возможность рассмотрения дополнительного Хартленда.
Конечно, есть российский, евразийский Хартленд, но он не может самоутвердиться как Сухопутная держава. Следовательно, необходимо внимательно присмотреться к европейскому Хартленду, европейскому полюсу: например, франко-германскому союзу или оси Париж-Берлин-Москва. Континентальную Европу можно рассматривать как единый Хартленд, который может и должен быть дружественным по отношению к российскому Хартленду, будучи при этом независимым явлением.
Китайский Хартленд – это совсем другой вопрос. В конце концов, Китай — это Римленд, прибрежная зона. Если мы признаем Китай имеющим статус Хартленда, то мы признаем Китай независимым стратегическим пространством. Если мы квалифицируем Китай как Хартленд, то мы подчеркиваем консервативный аспект Китая – Китай как сухопутную державу. Но если Китай объявит себя «Хартлендом» против России, точно так же, как гитлеровская Германия объявила себя «сердцем Евразии» против Советской России, тогда конфликт немедленно возникнет.
Если Россия сохранит статус независимого полюса, то этот «распределенный Хартленд» приобретет совершенно иной смысл. Тогда такие хартленды можно рассматривать как российский хартленд, как на всех традиционных геополитических картах, как «географическую ось истории», и европейский хартленд. Мы также приходим к рассмотрению китайского Хартленда, а это означает, что мы рассматриваем Китай как традиционное, консервативное, независимое и суверенное государство, каким оно является сегодня – и в будущем оно станет еще более таковым. По крайней мере, важно примирить китайский Хартленд с Российским Хартлендом и частично даже с Европейским Хартлендом. Но даже этого недостаточно для построения многополярного мира. Мы обязательно должны рассмотреть исламский Хартленд (охватывающий исторические пространства как минимум 3-4 империй, простирающихся от Турции до Пакистана). Концепция распределенного Хартленда может быть далее распространена на Индию, а также спроецирована на Латинскую Америку и Африку.
Следовательно, в многополярной системе должен быть американский Хартленд. Мы слишком привыкли думать в терминах классической геополитики, что США и англосаксонский мир могут быть только морской державой. В многополярном мире Америка не сможет играть эту роль, ее глобальный морской ареал, естественно, сократится, тем самым изменив саму природу Америки. Таким образом, должен возникнуть американский Хартленд, который в многополярной системе не следует рассматривать исключительно как противопоставление другим Хартлендам. Голосование за Трампа олицетворяло контуры этого американского центра.
Если мы начнем понимать Хартленд как распределенный тип культуры, связанный с усилением консервативной идентичности, то лозунг «Сделаем Америку снова великой» — это тезис Американского Хартленда. Перестаньте быть морской державой, и вы снова станете великими. Как морская держава, вы будете несчастными, «Печальными», но вы снова станете Великими, когда станете «Хартлендом Америки».
Распределенный Хартленд — это императив новой геополитической модели, многополярной геополитики. Я думаю, что эта концепция заслуживает очень серьёзного размышления, обдумывания и описания. Этому неизбежному вопросу должен быть посвящен ряд конференций или даже целый том. Эффективность этой концепции распределенного Хартленда, на мой взгляд, чрезвычайно важна, поскольку построение многополярного мира теперь требует более ясных и точных дорожных карт.
На мой взгляд, идея распределенного Хартленда является основным, самым ключевым моментом в развитии и материализации Теории Многополярного Мира.