Как надо набраться, чтоб валяться уже с утра? Алкоголичка!!!
Злорадный голос квакал прямо над ухом и мешал обдумывать меню.
Предполагались гости со смыслом, подруга с мужем притащат почти холостяка.
Он разводится? Мне не надо, там дети же, наверное?
Слушай, не кобенься, в твоём возрасте, с твоей внешностью, найти нормального мужика вообще нереально, а тебе надо уже, хоть как.
Мне не надо хоть как, я хочу узнать...
Только скажем ему, что ты Матильда, ладно?
О, господи.
Матери всегда хотелось значительности и она назвала детеныша Матильдой. Теперь приходилось подобострастно улыбаться, протягивая руку при знакомстве
- Мотя. Имя. Да. Такое имя. Простите.
Всегда хотелось Мила, всю жизнь. Но это из другой жизни, а я, конечно, Мотя.
А тут ещё спички выпали из сумки, когда падала на гололёде. Чем зажигать духовку? Без печенья я ударю в грязь лицом, а велено произвести впечатление на даром ненужного мужчину, почти холостяка.
Ну, значит, я не буду печь печенье.. Необычное, наивкуснейшее лакомство, покрытое белой глазурью. Как в детстве. Когда была бабушка и Рождество и тёплое печенье и любовь. Теперь сиди в луже, неловко подвернув ногу, юбка стремительно напиталась талой водой, до дома черти сколько ещё ползти через две дороги . Хоть бы раз, ну хоть бы один какой-то раз со мной случилось чудо, малюсенький подарок от судьбы.
А то всех рождественских перспектив - накормить печеньем чужого, полувыгнанного мужа. Совсем ненужного.
Человек, приметивший кошелёк в полураскрытой сумке, неспешным движением двинулся следом. Никто не видел мгновенного толчка и звук падения собственного тела догнал сознание в уже наступившей, густой темноте. И снег, стремительно побагровевший у лица ,тоже никто не увидел...
Через тоненький противный зудящий писк сначала пришло ощущение...
Я на кровати? Лежу? Но это всё наощупь.
И так темно не бывает.
Это какая то смола, а не воздух и запах странный. Сено? Поленья, примороженные давно, а теперь отдающие смолу и очень болит голова.
Потом какое то движение рядом с кроватью и давно знакомые, родные руки обняли за плечи. Появился странный расплывающиеся свет свечи, который вызвал неудержимый поток слез. Сухая мужская ладонь вытерла щеки.
-Мила, я прошу тебя. Я просто очень прошу тебя...
Послушай. Ты совершенно ни в чем не виновата! Понимаешь?
Ты пришла в себя, теперь всё будет хорошо. Главное, ты вернулась ко мне, любимая моя. Маленькая моя, капелька. Теперь мы очень медленно пойдём дальше, я буду рядом. Ты больше ни о чем не думай. Мы найдём его, всё будет хорошо.
- Кого найдём? Я где? Ты кто? О, господи, как болит голова...
Хотелось зажмурить уши и уйти обратно, в холодный, вязкий снег, почему то алого цвета. Но во сне же может быть любой снег?
Если тебя наконец-то назвали.
Милой, пусть по ошибке. И ещё любимой капелькой. И голос, и руки абсолютно родные. Настолько, что кожа покрывается мурашками узнавания. Как будто тело уже видело ласку и страсть и бесконечную нежность этих рук, подаренную... Пусть мужем? Пусть я буду замужем.. Хотя бы во сне.
Тогда я к голосу придумаю глаза.
Усталые, любимые. Карие с болотной зеленью, умные мужские глаза. Они смотрят на меня с такой безграничной любовью. Я что-то натворила? Неважно.
Оказывается, важно. Я потеряла ребёнка. Живого, настоящего, моего, нашего сына. Я вспомнила. Но лучше бы не вспоминала. Эти слезы были не от света свечи. Они просто были. Всё время, даже в глубоких обморочных снах, наполненных размокшими спичками и почему-то алым снегом. А у моего малыша рыжий вихор на затылке и карие глаза его отца. И он смешно топырит губы и тянет меня за палец и тихонько воркует. А в последний раз даже стащил кольцо. Обычное венчальное кольцо, серебряный ободок, данный мне в церкви. Наша хижина и клочок земли и сын.
Это всё наше богатство. А теперь я отчётливо помню, что несла хворост из леса и сына и свалилась в овраг и там замерзала, лицом в снегу. Навсегда.
Если понравилась история - поделитесь ей в соцсетях, поддержите лайком, подписывайтесь на канал, пишите комментарии.