14 марта 1987 года – одна из скорбных дат в истории флота под флагом СССР. Именно в этот день судно Балтийского морского пароходства «Комсомолец Киргизии» с 37 советскими моряками на борту подало сигнал «SOS» в двухстах милях от берегов США. Если бы не пришедшие вовремя на помощь американские летчики, то все бы они, безусловно, погибли…
Судно вышло из канадского порта Галифакс, следовало на Кубу.
Ничто не предвещало беды, но место, где находилось судно, пользовалось у моряков дурной славой. Погода стала резко меняться. И пошли волны, одна за другой, они складывались и с огромной силой обрушивались на пароход. Океан свирепствовал, волны достигали до капитанского мостика, а его высота от уровня моря была с четырехэтажное здание. Огромные волны бились о корпус судна, стремясь повернуть его бортом к волне. От сильного удара волны судно резко накренилось на 28 градусов на левый борт. От такого удара судно вздрогнуло, и наступила тишина. От резкого крена автоматика отключила главный двигатель.
Где-то между половиной пятого и пятью утра почувствовали страшный удар, от которого лопнули стальные листы - именно те, которые во время последнего ремонта были приварены поверх старой обшивки. Судно получило крен в 28 градусов. Главный двигатель заглох, крен стремительно увеличивался, и волны уже перекатывались через палубу. Через какое-то время механикам удалось запустить машину, но резко упавшая скорость все равно не превышала четырех узлов.
Пытались выйти в эфир. Главную антенну срубило, перешли на маленькую, но эфир молчал, никто не слышал сигналов «Комсомольца». Перепробовали все варианты связи, и только к половине восьмого удалось через Гавану выйти на связь с пароходством…
Когда в пароходстве узнали о беде на «Комсомольце Киргизии», начальник БМП Виктор Харченко собрал Службу мореплавания и заслушал все, что они тогда знали о состоянии дел на судне.
А дела были плохи. Судно получило устойчивый крен в 36 градусов, двигалось предельно малым ходом, и практически не управлялось. По распоряжению капитана натянули на шлюпочной палубе леера. Спустить спасательные шлюпки, однако, возможности не было: правые из-за крена лежали на борту, а левую с затопленного борта спускать было нельзя, ее бы сразу разбило о корпус судна. Пытались раскрыть спасательные плоты – тоже не получилось, при этом один сразу затонул.
Паники не было. Машинная команда всеми способами поддерживала работу главного двигателя, свободные от вахт моряки собрались в коридоре правого борта, надев спасательные жилеты. Судов поблизости не было, ближайший «свой» пароход «Улан-Батор» стоял в Нью-Йорке, и подошел бы в лучшем случае через сутки.
С пароходством был налажена устойчивая связь, и радисты – и пароходские, и всего ММФ - напряженно следили за ситуацией.
На вопрос начальника БМП Виктора Харченко: «Сколько времени продержится судно на плаву?», капитан ответил, что ситуация постоянно ухудшается, и счет идет на минуты. Харченко думал не более 10 минут, затем последовала команда просить помощи у американцев, и при получении помощи покинуть судно.
Береговая охрана США отозвалась почти мгновенно. Узнав, что судно находится в двухстах милях от берега, спасатели ответили, что вертолеты не смогут долететь – их предельная дальность действия четыреста миль, и топлива вряд ли хватит. Однако, окончательное решение должны будут принять офицеры-пилоты этих вертолетов.
Американские пилоты, оценив риск и положение судна, приняли решение идти на спасение. Предварительно был выслан самолет-разведчик - он определил координаты судна и стал радиомаяком для вертолетов, которые благодаря этому точно вышли к судну. Прилетели три вертолета, при помощи спасательных корзин подняли всех членов экипажа.
Капитана В.В. Хурашева, надевшего парадную форму и собравшегося погибать вместе с судном, пришлось уводить с мостика силой.
Летчики сделали прощальный круг над пароходом, который к этому времени уже, практически, лежал на борту… Все 37 членов экипажа были спасены благодаря решительным действиям начальника БМП Виктора Харченко и безумной храбрости пилотов вертолетов. Уже подлетая к берегу двигатель последнего вертолета, в котором находился капитан, стал чихать и захлебываться, но дотянули.
Естественно, нужно было найти виновного. Конечно, по факту гибели парохода было заведено уголовное дело. Суд, призванный определить вину или невиновность капитана, должен был состояться в сентябре.
Капитан Владимир Викторович Хурашев умер от инфаркта пятого августа. Вечная память ему, он сделал все, что мог...
О других событиях этого дня см.: 14 марта - этот день в отечественной морской истории