Доброго вам дня, друзья мои! И хорошего настроения) Pardon, сегодня нет времени ни побасенки кота Батона, ни на откровения Бабы Яги. Ну, и наверное, не будем растекаться мыслью по древу, а сразу перейдем к сегодняшнему отрывку.
Но сначала напомню, что начало и предыдущие части можно найти здесь:
Поехали!!!
Все-таки не зря в стародавние времена люди начинали год первого сентября, а когда он выпадает на понедельник, тем более. Осень — это всегда новый этап в жизни, во всяком случае, так получилось у Артема. Двадцать один год — самый подходящий возраст, чтобы изменить судьбу. Был автомехаником — стал студентом дневного отделения, впервые надел белый халат. Интересные ощущения; пусть и немного странно оказаться за партой рядом с молодняком, но ведь и самому еще до пенсии далековато. Правда, хотелось бы почаще встречаться с ближайшими друзьями, но Сережка с Наташкой в здании университета практически не появлялись, постигая азы лечебного дела, так сказать, с точки зрения почти практикующих врачей. Вспомнив, что сегодня Степан возвращается в больницу, Темка не сдержался, сфотографировал себя любимого и отправил ему снимок: «Степка, держись! Это я тебе почти как врач говорю! В полку Ждановых точно прибыло!»
Ответ не задержался: «Удачи начинающему эскулапу! Не зазнавайся раньше времени, будущий доктор Жданов :) ». Прочитав это послание, Артем расплылся в улыбке. Приятно, когда тебя в первый же день учебы, пусть и в шутку, но назвали доктором.
#современная русская проза
#история с продолжением
#жизнь, как она есть
#на перепутье или новая жизнь
#виртуальность или реальность
#между москвой и гамбургом
Степан с Ксенией собирались ехать в больницу, при этом она неосознанно тянула время, а он не препятствовал. Дома всегда хорошо, и так не хочется возвращаться туда, где неуютно, тем более, зная, что тебя ждет, хотя об этом они оба старались не думать и не говорить после той, недавней ночи.
- Степ, а почему ты решил, что та квартира должна быть моей? И потом, что значит вторая часть подарка? Не понимаю,- вдруг спросила она, в сотый раз перекладывая какие-то вещи в шкафу.
- Если в прошлом году я тебе подарил машину, то в этом году по графику идет квартира, - отшутился муж. - А если серьезно, то я хочу, чтобы ты была независимой и свободной во всех своих желаниях, по крайней мере, сейчас. Твой бизнес, скажем прямо, не самая прибыльная статья дохода, а дальше посмотрим... Да, кстати, держи мою карту, а pin я тебе смс-кой скину. Мне она в клинике точно не нужна.
-А мне-то зачем? – не поняла она. – Это твои деньги.
-Секунду! – возразил муж. – Весь год у нас был общий бюджет. Что вдруг изменилось? Мне сейчас карта не нужна, а кое-что из наличных я взял. Не бойся, без денег не останусь. И потом мне будет спокойнее, если я буду уверен, что ты не стеснена в средствах.
В этот момент Ксения вдруг вспомнила о пресловутой коробочке, что по-прежнему лежала в маленьком ящичке стенки, но тут же мысленно отмахнулась: Вечером посмотрю, сейчас не до нее»!
- Интересный расклад, - протянула она и тут же заговорила о другом. - Скажи, почему я не хочу отпускать тебя туда?
- Потому что любишь и потому, что без меня тебе скучно, - он улыбнулся и поцеловал ее в нос. - Ксюх, поехали! Хватит тянуть время. Только самим себе хуже делаем. Давай сделаем вид, что я уезжаю в командировку?
- Не прокатит! Я ведь буду к тебе приезжать! – улыбнулась она.
По дороге они попали в пробку, и Ксения мысленно благодарила небеса, ГИБДД и прочие силы за такой подарок. Они смогли провести вместе еще час. «Наверное, он был прав на все 100%, когда решил лечь в клинику, пока мы были в Турции. Господи, как же тяжело ехать туда, зная, что домой придется возвращаться одной», - думала женщина.
В клинике она снова поймала себя на мысли, что ее муж - инородное тело в этом вакууме, да, именно вакууме. А как иначе называть подобные заведения? В них даже воздух другой: тягучий и такой тяжелый, что даже дышать больно. В больничных стенах Ксения каждый раз чувствовала что ее накрывает почти панический страх, что-то сродни клаустрофобии. Но это вполне нормально для людей, избегающих попадать в подобные места, поэтому стоит ли зацикливаться на пустяках и неуместных предчувствиях? Она занимала себя, как могла, пока Степан проходил поочередно все этапы оформления. А дальше муж почему-то не захотел, чтобы она шла с ним в отделение; они неловко попрощались, и каждый отправился в свою сторону: Степан — к лифту, а Ксения — к выходу, на стоянку, правда, пару раз оглянувшись. Домой катастрофически не хотелось, и до вечера было еще далеко, поэтому Ксения занимала себя, как могла: новая квартира, прогулка по огромному мебельному салону. Она убивала время, стараясь заглушить внезапно возникшее чувство страха, похожее на то, что накрыло ее в «Домодедово».
Вторник равномерно разделился между работой и мужем. К Степану Ксения приехала ближе к вечеру и очень удивилась, увидев в палате его лечащего врача. За прошлый больничный период она как-то привыкла, что после четырех часов можно застать, если повезет, только дежурного эскулапа, как правило, недовольного всем и вся. Женщина попала на начало осмотра, и никто не попросил ее удалиться из палаты. Она видела, что Степану не нравится ее присутствие, но заставить себя выйти не смогла. И теперь вся клиническая картина стала ясна, как таблица умножения: в четверг ее мужу предстояла сложнейшая операция. До этого дня она упорно цеплялась за то, что слышала от врача, за то, что сказал муж…А они оба, будто сговорившись, рассказывали о фактах оперативного лечения, не вдаваясь в детали, вернее не говорили о сложности и возможных последствиях. Витальич ушел, и в палате повисла неловкая пауза, которую женщина попыталась нарушить. Она что-то сказала, но ее слова словно ушли в пустоту. Вторая попытка вышла почти удачной, правда, разговор не клеился: думали об одном, но говорили о совершенно посторонних вещах. Долго и обстоятельно обсуждали дизайн новой квартиры, потом Ксения рассказала о результатах посещения мебельного салона. Она трещала без умолку, просто боясь замолчать и посмотреть ему в глаза, а он, еле дождавшись паузы, спросил:
- Во сколько тебя ждать завтра?
- К трем или даже раньше; я договорилась, что за меня поработают девочки. Только одна моя клиентка оказалась несговорчивой, но с ней мы встречаемся утром. Не переживай, я успею! - она попыталась улыбнуться мужу, но получилось нечто, больше напоминающее гримасску обиженной обезьянки.
Муж предпочел этого не заметить:
- Ксюш, не грузись! Все будет хорошо, иначе ведь иначе быть не может? Правда? И сегодня мы не говорим об этом! Пойдем лучше погуляем по парку! Завтра может уже не получится, но сегодня наш день, - он пытался ее растормошить и заставить улыбнуться.
- Пошли! Там, правда, легче дышится! - излишне поспешно согласилась она, старательно пряча слезы.
В голове все еще крутились картинки осмотра и разговора после него.
В больничном парке Ксения снова убедилась, что ее муж не монтируется с этой обстановкой. «Господи, ну почему он здесь, зачем? - Думала она и тут же обрывала себя.- Значит, так надо, значит пришло время».
И уже прощаясь, Степан признался, что ему было неприятно ее присутствие на осмотре.
- Но почему? – не поняла Ксения. – Он ведь немногим отличался от обычного, у терапевта.
- Тем, что я не хочу, чтобы ты видела меня слабым сейчас, - отрезал он, как бы ставя точку в разговоре. – У тебя еще будет эта возможность. Не уверен, что это достойное зрелище!
***
Роман изнывал от скуки: даже Ян переехал на побережье, взяв положенный отпуск, и теперь ежевечерне звонил, чтобы поделиться очередной порцией страхов. Тяжеловато проводить вечера в одиночестве. Пан Владэк, муж Катажины, соскучившись, все-таки перебрался в Австрию к девушкам, и дом опустел окончательно. Теперь приходилось, как в Москве, самому готовить себе немудреные ужины; хорошо, что в интернете можно найти любые рецепты. Периодически накатывала вина за то, что не ездит к Монике, но на смену угрызениям совести тут же приходило полнейшее спокойствие: по телефону голос у нее веселый, а это значит, что все складывается отлично. «Вот, пожалуй, в Вену наведаться было бы неплохо; можно и Монику выгулять в Венскую оперу, и малышу это даже полезно!» - размышлял он, в который уже раз, откладывая поездку на следующие выходные. Главное, беременная женщина, кажется, не обижалась.
Монике в самом деле некогда было капризничать: три раза в неделю она ездила в австрийскую столицу, где ей уже подобрали несколько возрастных беременных, которые боялись всего и вся на этом свете, а больше всего, кажется, собственного потомства. Поначалу таким трусливым тетенькам Богиня психоанализа назначала индивидуальные консультации, а потом объединила их в группу. При этом на занятия тщательно подбирала одежду, стараясь показать и свое положение тоже. Стоило дамам понять, что их психоаналитик такая же, как они, процесс пошел. И теперь каждая встреча доставляла удовольствие всей общающейся компании. Несколько раз на эти встречи ездила и пани Катажина, чьи советы оказались даже более востребованы, потому что были предельно просты и жизненны. Неожиданно у бывших недругов появилось общее дело, и гордая полька теперь уже значительно ласковее смотрела на ветреную, как считала совсем недавно, подружку своего хозяина. В общем, жизнь в Австрии постепенно входила в свое русло, и даже скайп не менял радужного настроения будущей матери. Живя практически в изоляции, тем не менее, Моника по-прежнему оставалась в центре всех событий славного города Гамбурга и его приморских окрестностей. Она не теряла связи ни с родителями, ни с Нойманнами, и только Роман в последнее время свел их общение до минимума, но ее вполне устраивали информативные звонки раз в неделю.
Лайки и комментарии, подписка,если повествование заинтересовало, приветствуются и очень радуют автора, добавляя уверенности в себе или, в крайнем случае, настроения))) Заранее спасибо! Удачи!