Начитавшись в 90-е годы разных публикаций о лагерной эпопее братьев Старостиных, в том числе книгу воспоминаний самого Николая Петровича[1], решил найти подлинные архивные документы. Не без труда, но мне это удалось[2].
Выяснилось, что не все написанное об этом деле соответствует действительности. А рассекречивание ФСБ, поданное в 2018 году как сенсация, оказалось частичным. С большим уважением отношусь к Николаю Петровичу Старостину, и не утверждаю, что все факты, изложенные в судебном деле, которое изучал еще два десятилетия тому назад, являются истиной в последней инстанции. Но рассказать о том, что именно зафиксировано в материалах дела все же стоит. Особенно после их частичного рассекречивания (в основном - применительно к контрреволюционной тематике). Выводы же пусть делает сам читатель.
Имя братьев Старостиных в нашей истории неразрывно связано с футболом и «Спартаком». Старшего из них, Николая, называют основателем этой знаменитой команды. Он стоял у ее истоков, придумал ей имя и эмблему[3]. Когда встал вопрос о новом названии, долго не могли прийти к единому мнению. «Спартак» мог бы стать "Соколом", "Звездой", или "Маяком". Но лишь предложение Старостина устроило всех. А потом он набросал эскиз эмблемы - красно-белый ромбик с перечеркнутой буквой «С».
Основные вехи биографии Николая Петровича Старостина тоже хорошо известны. Поэтому упомяну их совсем кратко. Детство прошло в Москве, на Пресне. Учился в коммерческом училище братьев Мансфельд. А потом «заболел» футболом. Играл правым крайним нападающим, имел точный и мощный удар с обеих ног, считался мастером фланговых прорывов. Люди, видевшие его в деле, называют Николая Старостина уникальным футболистом – стремительным, напористым, азартным...
Николай Старостин играл в сборной г. Москвы и сборной страны, неоднократно был капитаном этих команд. Неоднократный чемпион СССР, РСФСР, а также победитель Всесоюзных Спартакиад и международных турниров. Участник первых матчей с зарубежными профессиональными футбольными командами. Играл также нападающим в хоккей с мячом, дважды становился чемпионом СССР. Ответственный секретарь (1935-36 гг.) и председатель правления МГС "Спартак" (1937 - март 1942 гг.).
А теперь, собственно, о деле.
Н.П. Старостин пишет, что его, а также братьев Андрея и Петра арестовали в ночь с 20 на 21 марта 1942 года. Потом «взяли» мужей их сестер, Веры и Клавдии — известных футболистов Петра Попова и Павла Тикстона и друзей семьи, тоже игроков московского «Спартака» — Евгения Архангельского и Станислава Леуту[4]. Еще одного брата, известного защитника Александра Старостина, который в звании майора находился в действующей армии, сотрудники особого отдела НКВД Московского военного округа арестовали 28 октября того же года.
Знаменитые братья содержались в Лубянской тюрьме. Их обвиняли в пропаганде буржуазного спорта, пораженческих разговорах и подготовке покушения на тов. Сталина, которое, по версии следователей, планировалось в 1937 году, во время парада на Красной площади.
Кроме того, арестованным вменялись общеуголовные преступления. В частности - хищение вагона с мануфактурой. По этому поводу в мемуарах Н.П. Старостина сказано следующее:
«Расскажите мне, куда вы дели вагон мануфактуры?
Теперь уже я был совершенно сбит с толку.
— Какой вагон мануфактуры?
— У нас есть сведения, что в первые месяцы войны из Иванова в адрес «Спартака» отгрузили вагон с мануфактурой. Он исчез.
— В первый раз слышу. Надо спросить у тех, кто занимался этим вагоном.
— Не прикидывайтесь. Без вас такая пропажа не могла состояться. Вы знаете, что такое мародерство?
— О мародерстве знаю, а о вагоне нет.
Суета вокруг вагона продолжалась недели две. Потом эта тема постепенно ушла из обвинительных формулировок. Я понял, что вагон обнаружили.
Впоследствии я узнал, что в неразберихе начала войны его отправили на какую-то другую станцию и потом доставляли в Москву кружным путем.
Нелепая возня с мануфактурой имела вполне определенную цель. По Москве распускали слухи, что Старостины расхищали народное добро, а значит, арестованы за дело и нечего о них сожалеть…»[5].
Что касается истинных причин ареста, то Н.П. Старостин и большинство историографов его жизни, связывают их с «великим противостоянием «Спартака» и «Динамо». Утвердилось мнение, что столь триумфальный взлет команды пришелся не по нраву Лаврентию Берии, который дал соответствующую команду и сотрудники НКВД сфабриковали «дело» братьев Старостиных.
На самом деле эта версия далеко не безупречна. Аресты, как уже сказано, были произведены в 1942 году, когда вовсю полыхала война и Лаврентию Павловичу было не до футбола. Если бы он действительно захотел убрать Старостиных, то сделал бы это без особого труда еще в 1939 году. Тем более, что ситуация в этом плане была тогда более «благоприятная». Перед войной арестовали много спортсменов, в том числе - спартаковцев. Например, мужа одной из сестер Старостиных, бывшего футболиста «Спартака» Виктора Прокофьева.
Всего же в декабре 1937 года - феврале 1938-года арестовали более 10 человек из окружения братьев Старостиных. У одного из них, футбольного арбитра Виктора Рябоконя, и выбили признательные показания о подготовке Старостиным теракта против Сталина, который, якобы, планировалось провести на Красной площади.
Вот тогда бы, в самый раз и довести Лаврентию Павловичу это дело до логической развязки с помощью послушного репрессивного аппарата. Но этого не произошло, хотя Старостин пишет, что в 1939 году «ждал ареста каждый день», что его не покидало чувство тревоги, и при встречах с Берией он ощущал его «по-звериному холодный взгляд».
Утверждение Николая Петровича о том, что его не арестовали в 1939 году лишь потому, что В.М. Молотов не подписал ордер на его арест, представляется не совсем убедительным. Хотя является установленным фактом, что именно Берия в марте 1942 года направил Сталину спецсообщение о «профашистских настроениях и вражеской работе» братьев Старостиных, их причастности к контрреволюционным и экономическим преступлениям. Судя по резолюции Сталина, он обратил внимание лишь на преступления корыстной направленности: «За спекуляцию валютой и разворовывание имущества промкооперации — арестовать. И. Ст.».
Немало сомнений по поводу истинных причин ареста Старостиных возникает при изучении материалов архивного судебного производства. Оно начинается с обвинительного заключения по следственному делу № 34047, которое 29 августа 1943 года было утверждено комиссаром госбезопасности 1 ранга Меркуловым. И уже в тексте этого документа обращают на себя внимание разночтения с воспоминаниями Николая Петровича.
Во-первых, он упомянул в мемуарах не всех фигурантов по делу. Их было девять человек: Старостины Николай Петрович, Андрей Петрович, Александр Петрович, Петр Петрович, Денисов Анатолий Никитич, Ратнер Исаак Матвеевич, Сысоев Александр Георгиевич, Леута Станислав Викентьевич и Архангельский Евгений Захарович.
Во-вторых, обвинения в совершении уголовных преступлений, о которых Старостин практически не пишет в своих мемуарах, упоминая лишь о вагоне с мануфактурой, на самом деле занимают в материалах дела центральное место.
Н.П. Старостин первоначально обвинялся по шести статьям – 19-58-1 п. «б» (покушение на измену родине), 58-10 ч. 2 (антисоветская агитация и пропаганда), 58-11 (антисоветская организация), 117 ч. 2 (получение взятки), 118 (дача взятки и посредничество во взяточничестве) Уголовного кодекса РСФСР и статье 3 закона от 7 августа 1932 г. (хищения государственного имущества).
В обвинительном акте говорилось:
«В НКВД поступили данные, что братья Старостины:
… на протяжении ряда лет систематически расхищали промышленные товары и сырье из предприятий и артелей системы промкооперации, …похищенные товары в большинстве случаев сбывались через магазин общества «Спартак», …всего вывезли без оформления документов лыжных костюмов и других товаров на сумму 60 тыс. рублей.
…за взятки, даваемые военкому Бауманского райвоенкомата Кутаржевскому (осужден) Старостин Н.П. беспрепятственно оформлял отсрочки от мобилизации в Красную Армию на лиц, не желавших быть на фронте.
…за взятки, даваемые некоторым работникам милиции беспрепятственно прописывал на жительство в Москве своих знакомых»[6].
Судя по материалам следственного дела, Н.П. Старостин расхищал социалистическое имущество в течение длительного времени. Например, в 1930 году совместно с Масловым и Дунаевским похитил и реализовал без оформления документов приспособления для лыж на сумму 18 тыс. рублей. Но основная часть эпизодов датирована второй половиной 1941 года. Помимо братьев в качестве его соучастников в деле фигурировали Кожин, Смирнов, Тикстон, Оберг, Воздвиженский, Никифоров, Норвид, Кислягин, Ратнер. А людей, освобождению которых от мобилизации он способствовал путем выдачи брони, следствие насчитало около 60 человек…
Судебное разбирательство, состоявшееся осенью 1943 года, в воспоминаниях Старостина изложено кратко и скупо. Совсем иначе оно описано в почему-то помеченном грифом «совершенно секретно» протоколе судебного заседания Военной коллегии.
Председательствующий по делу генерал-майор юстиции Орлов открыл его в 12 часов 18 октября 1943 года. Допрос старшего брата длился более пяти часов, поэтому масштабы очерка не позволяют нам привести всю стенограмму полностью. Обратим внимание читателя лишь на отдельные моменты.
Вначале суд установил личность подсудимого. Отвечая на вопрос председательствующего по делу, Н.П. Старостин ответил:
- Родился в 1898 году в Москве. В 1930 году арестовывался органами НКВД за хищения. До ареста – председатель Московского городского совета физкультурного общества «Спартак», награжден орденом Ленина.
Далее в протоколе сделана отметка, что допросы Старостиных Николая и Андрея «в интересах нераскрытия истины» производятся в отсутствие других подсудимых.
Судя по ответам Николая Старостина на вопросы судей, он частично признал вину в корыстных злоупотреблениях: «Мои первые хищения относятся к весне 1940 года. - Мною была установлена практика брать деньги на расходы не из кассы спортивного общества «Спартак», а в магазине «Спартак» - Всего получил от директора магазина Кожина около 20 тыс. рублей. - Кожин говорил, что он это делал (излишки денег – авт.) за счет продажи товаров низших сортов по ценам высших и кроме того за счет прикроя – материал на 100 простыней, а из него вырабатывается 110…»[7].
Между тем, вину в совершении контрреволюционных преступлений (статья 58-я) Н.П. Старостин отрицал. Он действительно, как об этом и сказано в его воспоминаниях, признал наличие пораженческих настроений, но обвинение в покушении на измену родине и создании контрреволюционной группы назвал необоснованным.
На завершающей стадии судебного допроса Н.П. Старостин, давая оценку своим действиям, заявил:
- Находясь в тюрьме я много передумал и пришел к выводу, что я недостаточно работал над собой политически. Меня засосала обывательщина и затянула в болото, я стал делягой… Находясь в тюрьме, все свои ценности я передал в Фонд обороны страны. Если суд поверил мне, то я прошу направить меня на фронт[8].
Оглашение приговора Военной коллегии закончилось в 24 часа 20 октября 1943 года. В нем говорилось: «Предварительным и судебным следствием установлено, что подсудимые Старостины Николай, Андрей, Петр и Александр, Денисов Анатолий, Ратнер Исаак, Сысоев Александр, Леута Станислав и Архангельский Евгений, будучи антисоветски настроены и связаны между собою многолетней дружбой, являлись участниками антисоветской группы, возглавляемой Старостиным Николаем». А далее, помимо упомянутых обвинений в антисоветских высказываниях и «суждениях пораженческого характера», перечислялись уголовные деяния осужденных: «На протяжении ряда лет подсудимые Старостины, а также Денисов, Ратнер и Сысоев систематически занимались расхищением спортивных товаров из предприятий системы промкооперации», причинив государству ущерб в размере 160 тысяч рублей и присвоив в процессе «хищений и мошеннических операций»: Николай Старостин - 28 тыс. рублей, Александр Старостин — 12 тыс. рублей, Андрей и Петр Старостины — по 6 тыс. рублей…
Далее в приговоре говорилось что, «руководствуясь корыстными соображениями, Старостин Николай во время Отечественной войны вошел в преступную связь с военным комиссаром Бауманского района Москвы Кутаржевским (осужден) и за взятки, даваемые последнему в виде спиртных напитков и продуктов питания, добивался получения от райвоенкомата отсрочки от мобилизации не только в отношении работников спортивного общества «Спартак», но и лиц, не имевших никакого отношения к этому обществу». В числе этих лиц в материалах дела фигурировали руководители «Мосплодоовощторга» и магазинов «Молококомбината» Бедин, Звездкин, Трушкин и др., которые за оказанное содействие снабжали Николая Старостина продуктами «в неограниченном количестве»[9].
Суд исключил из обвинения Н.П. Старостина две статьи – покушение на измену родине и дачу взятки. По остальным вмененным ему статьям он был осужден.
Согласно приговору братья Старостины, а также бывший заместитель председателя спортивного общества «Спартак» А.Н. Денисов, получили «по 10 лет лишения свободы каждый, с поражением в правах на 5 лет каждый и конфискацией всего лично им принадлежащего имущества». Остальным суд определил по 8 лет лагерей, также с поражением в правах и конфискацией имущества. Кроме того, Военная коллегия постановила возбудить ходатайство перед Президиумом Верховного Совета Союза ССР о лишении осужденных государственных наград».
Дальнейшая лагерно-спортивная эпопея братьев хорошо известна. Их разбросали по разным лагерям. Находясь в заключении, они написали несколько жалоб и ходатайств о помиловании. Но все ходатайства были оставлены без удовлетворения.
О том, как Старостин был вывезен из лагеря и стал тренером футбольной команды ВВС также написано достаточно много.
После смерти И. В. Сталина Старостин написал заявление на имя Н.С. Хрущева ходатайство с просьбой о пересмотре дела.
16 июня 1954 года состоялось заседание Военной коллегии Верховного Суда СССР, которая исключила из обвинения Н.П. Старостина две контрреволюционные статьи, а его участие в хищениях и взяточничестве вновь признала доказанными. Но вскоре в суд поступило еще одно заключение Главного военного прокурора, которое было рассмотрено 9 марта 1955 года. На этот раз приговор Военной коллегии, вынесенный в 1943 году, был отменен и дело производством прекращено за недоказанностью обвинения. Военная коллегия, в частности, констатировала, что обвинение всех осужденных по закону от 7 августа 1932 года «было основано только на показаниях самих осужденных, а также на показаниях свидетелей Кожина, Смирнова, Маслова, Кабакова, Плугина и Тикстона», но в процессе дополнительной проверки указанные лица отказались «от ранее данных ими показаний и заявили, что следствие по делу проводилось необъективно и показания ими были даны под воздействием лиц, проводивших следствие». Лишь А.Н. Денисов, передопрошенный в процессе проверки, вновь подтвердил, что «Старостин Николай по сговору с другими лицами в 1941 году, путем незаконной операции с перепродажей лыжных ботинок через магазин «Спартак», а также продажи принадлежащего стадиону «Спартак» биллиарда, присвоили в первом случае 20 тысяч рублей, а во втором случае – 7 тысяч рублей»[10], причем ему самому из этой суммы досталось 4500 рублей. Но эти показания Денисова суд посчитал неубедительными. Опять же по той причине, что остальные от своих признательных показаний отказались.
На этом судебная эпопея братьев Старостиных закончилась. Впрочем, последняя точка в этом деле была поставлена спустя почти полвека, когда 28 октября 1992 года Герой Социалистического труда Н.П. Старостин написал в Военную коллегию заявление с просьбой выдать ему справку о реабилитации. Его просьба была удовлетворена.
[1] Весна патриарха: Дело братьев Старостиных. Сыктывкар: Коми кн. изд - во, 1991.
[2] Материалы судебного производства Военной коллегии Верховного Суда Союза ССР № 0026/43
[3] Датой основания «Спартака» считается 1 января 1922 года, но до 1935 года этот клуб, в котором играл Николай Старостин, выступал под другими названиями - "Московский клуб спорта" (МКС), "Красная Пресня", "Пищевики", "Дукат", "Промкооперация".
[4] Согласно материалам судебного производства № 0026/43 Попов и Тикстон по делу не проходили. В то же время, кроме перечисленных Старостиным лиц, по этому делу были осуждены А.Н. Денисов, И.М. Ратнер, А.Г. Сысоев.
[5] Весна патриарха: "Дело братьев Старостиных", С. 70-72
[6] Судебное производство Военной коллегии №0026/43, С. 2-6.
[7] Там же, С. 22.
[8] Там же, С. 59.
[9] Там же, С.67-69.
[10] Там же. С. 143.