«Непостижимо то, что есть,
Непостижимо, то, что было»…
Л. Озеров.
- Столько лет прошло, а я помню, - вздохнул мой друг, - хорошо помню всю их необыкновенную историю. Такое забыть невозможно…, - он покачал головой и прикрыл глаза. – Если хочешь, расскажу, только не перебивай, пожалуйста.
Мой друг сделал глоток кофе, и поставил красивую кофейную чашку на стол.
Я была у него в гостях. Мы сидели на открытой веранде его дачного домика, укутавшись в пледы, пили кофе с коньяком, ели печенье.
Лёгкий ветерок напевал тихую песню, играя листвой.
Солнце светило по-осеннему, ласково.
- Да, расскажи мне лучше ты, - заинтересованно сказала я. – Я много раз от разных людей слышала про них…, но так и не могу понять, почему все рассказывают по-разному.
- Почему? – усмехнулся он. - Да, просто, многим не дано понять, как так можно любить…, как можно столько ждать…, - он вновь покачал головой. – А ведь, можно!
- Ну, давай, расскажи, он же был твоим другом. Ты же знаешь, как на самом деле всё было, - мой интерес нарастал с каждой минутой.
- Ладно, слушай, - улыбнулся он. – Я знаю, такого внимательного слушателя, как ты, вряд ли, мне ещё пошлёт Бог. А я хочу, очень хочу, рассказать про Никиту, про его песни, про его любовь…, - он вздохнул, выпил ещё глоток кофе. - Ты знаешь, Никита был лучшим моим другом. – Мой друг посмотрел вдаль и улыбнулся.
По его загадочной улыбке, я поняла, что воспоминания уже захватили его. Я ждала, сидела тихо, не мешала ему собраться с мыслями.
- Ну, как ты знаешь, с Никитой мы были большими друзьями…, со школьной скамьи…, а точнее, с десятого класса. То, что в детстве мы пересекались в музыкалке - не в счёт…
А потом мы вместе рванули в университет, вместе играли в студенческой вокально-инструментальной группе «Далёкая звезда». Наша группа вышла из университетских стен и продолжила своё существование, но об этом потом, это так, к слову.
Летом наши однокурсники работали где придётся, а наша группа, зарабатывала деньги другим способом. Мы заключали договоры с пароходством, ходили на теплоходах, давали по два концерта в день, развлекая пассажиров.
Никита играл на гитаре и пел. У него был удивительно яркий, неповторимый голос…
Мой друг помолчал, я видела, что он вспоминает.
- Нам было тогда всего по двадцать лет. Мы были так молоды... Понимаешь, Никита был таким же, как все в нашей группе, ничем не выделялся…, - глаза моего друга блестели. – Но когда он выходил на сцену, брал в руки гитару…, он становился другим. Я не знаю, как это описать… Мы играли и пели для всего зала, а он среди зрителей каждый раз выбирал себе слушателя, и пел, казалось, только для него…, весь концерт для него одного, не отвлекаясь на зал. Я думаю, именно поэтому, у него было столько преданных поклонников.
И вот, однажды, на нашем концерте появилась она…, милая юная девчонка с чёрными, как смоль, вьющимися волосами, разбросанными по хрупким девичьим плечам, огромными глазами, в которых можно утонуть… Во всём её образе чувствовалась такая невероятная лёгкость…
Она сидела в третьем ряду рядом со своим отцом. Да, да, именно с отцом, они были очень похожи…
Она с таким восхищением смотрела в глаза Никиты, что это заметили все в нашей группе.
А Никита, смотрел в её глаза и пел. Его голос с хрипотцой звучал над рекой…
Наш концерт мы уже отыграли. Ударник Стас сложил свои палочки. А Никита всё стоял у микрофона, смотрел в глаза этой девчонки и совсем не думал снимать с плеч свою гитару.
И тут мы услышали его голос. Он говорил в микрофон:
- Эту новую песню я дарю тебе, прекрасная незнакомка. Я исполню её сейчас впервые. Вряд ли я когда-то ещё увижу тебя, но когда я буду петь эту песню…, я буду вспоминать твои глаза…
И он запел… Боже, что тут было… У девчонки капали слёзы из глаз… Да, что у девчонки…, зал затих…, каждое слово , каждый звук проникал в сердце… Наконец, прозвучал последний аккорд.
Никита снял гитару, поклонился, и быстрым шагом скрылся за кулисами.
Ни на шквал аплодисментов, ни на крики «браво» Никита не реагировал никак. К публике он больше не вышел…
Мой друг замолчал.
- А что было потом?
- Потом? Потом были концерты.
- А девушка?
- Они с отцом сошли на следующей остановке. Никита стоял на палубе… Она на земле…, помахала ему рукой…, - мой друг вздохнул. – И вот тогда я понял, что Никита влюбился!
Продолжение следует…