Обращали ли вы когда-нибудь внимание на то, как ведут себя маленькие дети, когда пытаются объяснить свои плохие поступки или выразить сомнение по поводу осуществляемого в их адрес добра? Да, говорят они, я совершил зло. Но это такое зло, маленькое. Я вообще добра хотел. Поэтому это такое, «доброе» зло. А вот конфеты, которые дядя Миша вчера принес – невкусные. Это, конечно, хорошо, что он их принес, это он добро сделал. Но мне эти конфеты не понравились, поэтому это такое, «плохое» добро.
Так говорят и ведут себя дети, и это нормально – ребенку свойственно довольно длительным и непростым путем приходить к настоящему пониманию добра и зла. Но когда так себя ведут и говорят взрослые, это может быть сигналом очень серьезных психических расстройств – результатов травм, полученных в раннем детстве и как бы остановивших, зафиксировавших определенный аспект развития психики на одной из возрастных стадий.
Это свойство называют инфантильностью или, по-научному, психологическим инфантилизмом, и это свойство делает взрослого человека подобным ребенку, когда речь идет о вопросах добра и зла. Именно поэтому, например, инфантильностью наделены агрессоры, не видящие в собственной агрессии ничего плохого или оправдывающие свою агрессию разнообразными причинами – неблагопорядочностью жертвы, отсутствием выбора, необходимостью «превентивных» мер, эфемерными благими целями.
Да, как бы говорят нам такие люди, я совершаю зло. Но это зло я совершаю во благо, чтобы потом люди жили хорошо. Значит, это зло – не совсем зло, это «хорошее» зло. А вот тот нехороший человек делает, конечно, много добра. Но ведь нам известно, что помыслы его темны, и еще неизвестно, зачем он так много добра делает. Значит, это какое-то неправильное, «плохое» добро.
Такая позиция – почти классический пример инфантилизма, когда человек по-детски воспроизводит относительное восприятие конкретных вещей и отказывается понимать и принимать «взрослый» взгляд на вещи. Психологическая же зрелость, помимо всего прочего – это как раз-таки умение отличать добро от зла и отсутствие в их интерпретации всякой относительности. Для взрослого человека «плохое зло» является добром, а «плохое добро» - злом, и никак не может быть по-другому, потому что по-другому просто не бывает.
Добро не нуждается в компромиссах, объяснениях и оправданиях – вам не нужно никому объяснять, почему вы делаете добро, потому что результат добра всех вполне устраивает. Добро как бы обладает «встроенной» причинностью – оно осуществляется и происходит ради добра, ради созидания, развития, улучшения. Объяснения, конечно, тут могут быть, но они сосредоточены не на цели действий, а на их деталях – когда и какими способами это будет сделано, кому пойдет на пользу в первую очередь, какие ресурсы при этом будут задействованы.
Когда вам нужно объяснить свои действия, подробно расшифровать, зачем вы все это делаете, с вашими действиями уже на этапе их замысла явно что-то не так. Вы объясняете их, потому что чувствуете, что кому-то эти действия могут навредить, что главным выгодоприобретателем от этих действий являетесь только вы, что смысла в них, кроме этого, большого нет, а вот ущерб – весьма вероятен. Только тогда цель и задачи действий нужно объяснять и оправдывать, а когда нужно объяснять и оправдывать, эти действия точно не могут быть добром. А раз они не являются добром, они – зло, и именно в этом не хотят себе признаваться инфантильные люди.