"Одержимая" — очень необычный фильм ужасов. Слишком стремительный для традиционного хоррора, слишком психологичный. А если учесть, что персонажи ведут себя слишком адекватно для фильмов ужасов, — то есть не лезут без особой на то необходимости в темные чуланы и на чердаки, то можем сделать вывод, что дело мы имеем с фильмом в высшей степени необыкновенным. И скорее всего, это вовсе не фильм ужасов — хотя фабула самая что ни на есть типичная...
Агент спецслужб Марк (Сэм Нил возвращается домой из длительной командировки и узнаёт, что жена ему изменяла. И что вообще его не любит.
Марк тут же заявляет, что она ему омерзительна, и что он ее тоже не любит. Хотя на самом деле, это не так. С каждым днем его любовь к Анне возрастает, он пытается избавиться от этого наваждения, но не может. Анна возвращается домой набегами, но не для того, чтобы объясниться с мужем или увидеть сына. Она ведет себя в высшей степени странно.
Марк знакомится с любовником Анны, Генрихом, и вдруг выясняется, что, вопреки ожиданиям, Анна проводит дни и ночи вовсе не у него. Но где? Марк обращается к частному сыскному агентству, и сыщик узнаёт адрес. Анна проживает в большой квартире. Одна. Сообщив эту информацию, детектив по просьбе Марка возвращается в квартиру, чтобы уточнить, действительно ли она живет там одна. После чего пропадает… А поведение Анны становится еще более странным, переходящим в полную дикость…
Каждая сцена фильма имеет яркий эмоциональный окрас. "Проходных", в смысле нейтральных, сцен нету. Актеры играют на грани исступления. Говорят, что Анджей Жулавски на съемочной площадке вовсю практиковал приёмы вуду. Особо подверженной гипнозу оказалась французская звезда Изабель Аджани, — за что и получила приз Каннского фестиваля за лучшую женскую роль и премию "Сезар".
Мне доводилось как-то смотреть документальный фильм про бесноватых. Во время отчиток люди, одержимые бесом, вели себя ну в точности как Аджани на экране. Этот "сатанинский" фильм перекликается с "Ребенком Розмари" Поланского, но выглядит более реалистично, потому что лишен параноидальности, а следовательно, двусмысленности. Жулавски использует буквалистический подход, сказано "сатана" — значит "сатана". Человек сходит с ума по единственной причине: он одержим бесом. Но до зрителя доводится еще более пугающая мысль: все могут быть одержимы бесом. Это от человека не зависит.
Анна борется за спасение своего "личного беса", которого у нее хотят украсть. А Марк, одержимый бесноватой Анной, борется за спасение ее жизни, которую она уже давно принесла бесу в жертву. И в любом случае, человек оказывается бессильным перед натиском сверхъестественных сил.
Жулавски вовсю использует в фильме тему двойников. Походя он разбирается с дзен-буддизмом, восточными духовными практиками, которые выглядят поистине смешно и наивно перед угрозой вторжения в наш мир антихриста. Антихрист выбирает самый простой и безопасный путь в наш мир: через женскую похоть, к которой чудовищным образом примешивается материнство.
Фильм липкий, неприятный, гипнотизирующий. Истеричный. Он похож на натянутый нерв. Фильм обладает важным профилактическим свойством. Это лекарство от агрессии. Если ты зол, раздражен, тебе хочется крушить и ломать, то после фильма ничего этого не остается. Ты встаешь с дивана смирным и подавленным, тобой овладевает тихое осеннее уныние. Этот черный фильм то ли высасывает негативные эмоции, то ли их подавляет. А может быть, твое исступление оказывается просто мелочью по сравнению с истинной одержимостью.
Оценка: 9,5 из 10.
Режиссер: Анджей Жулавски.
Сценарий: Анджей Жулавски, Фредерик Тютен,
Оператор: Брюно Нюиттен,
Композитор: Анджей Коржынски,
Продюсер: Мари-Лаур Рейре .
В главных ролях: Изабель Аджани, Сэм Нилл.
В ролях: Маргит Карстенсен, Хайнц Беннет, Иоганна Хофер, Карл Дюринг.
Интересные факты о фильме:
- Андрей Тарковский про "Одержимую": «Смотрел чудовищно омерзительный фильм Possesions (?). Американская смесь фильма ужасов, дьявольщины, насилия, детектива и всего чего угодно. Отвратительно. Деньги, деньги, деньги, деньги… Ничего настоящего, истинного. Ни красоты, ни правды, ни искренности — ничего. Лишь бы заработать… На это невозможно смотреть… Можно все, позволительно все, если за это „все“ платят деньги».
