Дэвиду Кроненбергу присуща основательность и монументальность, которые объясняются, вероятно, наличием в его душе твердых принципов и убеждений. Поэтому все фильмы, им поставленные, несмотря на свою жанровую неоднородность, схожи между собой какой-то особой, типично кроненберговской атмосферой или, можно сказать, крепким таким, кроненберговским духом, который чувствуется даже через сюжетную и изобразительную гнильцу и тлен.
Кроненберг — певец распада, глашатай энтропии, но при этом сам он остается неделимым и незапятнанным. Кроме того, он — состоявшийся режиссер, признанный мастер кинематографа, которому уже давно ничего не нужно доказывать, посему в 2005 году Дэвид позволил себе слегка расслабиться — сделать фильм, понятный публике от мала до велика (несмотря на стыдливые цензурные ограничения "детям до 16"), взяв за основу комикс Джона Вагнера и Винса Локка.
Однако ж, несмотря на значимость первоисточника в мире большой литературы или "видовое" многообразие (будь то пьеса Г.Хвана "М.Баттерфляй", будь то роман У.Берроуза "Обед нагишом", а будь то хоть комикс Вагнера и Локка), понятно, что Кроненберг останется верен себе и перековеркает произведение так, как угодно ему, а не автору или, тем паче, продюсеру. Поэтому по поводу фильмов Кроненберга никогда не приходится говорить: "фильм по роману Берроуза "Обед нагишом", или "ремейк "Мухи". Обычно говорят: "Обед нагишом" Кроненберга, или "Муха" Кроненберга. Слишком авторское получается у Дэвида кино.
Вот и "Оправданная жестокость" ("История насилия") меньше всего похожа на фильм-комикс, и это при сохраненной фабуле и верности основной идее!
Том Столл — добропорядочный семьянин (жена и двое детей) из провинциального городка. Ему сорок лет. У него своя кафешка. Короче, средний класс во всем тусклом блеске. Однажды в забегаловку врываются двое вооруженных бандитов, и, защищая клиентов, Том ловко расправляется с мерзавцами, одному отстрелив челюсть, а второго завалив голыми руками. Он становится местным героем: его показывают по ТВ, берут интервью… хотя сам Том чурается прессы, чем вызывает недоумение у домашних.
А еще через какое-то время в кафе появляются трое крутых парней в костюмах и гангстерскими рожами, которые называют Тома Джоуи Кьюсаком и вспоминают "былые деньки" в Филадельфии. Оказывается, что у Тома богатое и преступное прошлое, и вообще он не тот, за кого себя выдает. Много лет назад он был настоящим зверем…
Интересно, что на роль Тома приглашался Харрисон Форд, но, поскольку он отклонил предложение, выбор был сделан в пользу Вигго Мортенсена. Похоже, это пошло только на пользу фильму. Во-первых, Форд староват (как никак, ему уже за 60), а во-вторых, если уж требовался на эту роль "настоящий герой" классического боевика и приключенческого кино, то Арагорн из "Властелина колец" выглядит попрезентабельнее морально устаревшего Индианы Джонса или Хэна Соло.
Помимо фабулы, из комикса в фильм пришла схематичность: нигде не говорится, что подвигло Тома Столла на смелое решение взять себя за горло и задушить веселую криминальную песнью, затянув взамен тихое кантри&фолк. Обладая невинными голубыми глазами, интеллигентным голосом, манерами и явно не массивным телосложением, Мортенсен идеально вписывается в роль примерного семьянина, стандартного обывателя. Но и, памятуя Арагорна, мы не видим ничего удивительного, когда он начинает размахивать руками и ногами, круша челюсти недоброжелателям.
Но, собственно, сцены насилия занимают минимум экранного времени. Все остальное действо посвящено новейшей истории жестокости в нескольких днях из жизни Тома Столла, между прочим, носящего нательный крест. Идея фильма прозрачна и ясна, зрителю совершенно не приходится напрягаться. Наш мир жесток, а потому насилие может и должно быть оправдано (и зритель самодовольно соглашается с этим, потому что в мастерски и стремительно поставленных эпизодах с насилием, зритель чувствует, как в жилах закипает кровь и подымается откуда-то изнутри чувство праведного и глубокого удовлетворения. Думаю, что подобным образом воздействующие на зрителя сцены Кроненберг может записать себе в актив — ибо он преступил себя).
Семья прощает главного героя. Да, семья, пребывающая в полном ахуе, принимает и прощает отца, вернувшегося с тихим и виноватым видом в родной дом после кровавого месилова, которое он устроил в Филадельфии (включая братоубийство). Здесь, впрочем, Кроненберг подкидывает задачку чуть посложнее: не исключено, что гнев семейства был вызван не столько жестокостью Тома, сколько его многолетней ложью родным людям. Первым его прощает малолетняя дочь, как существо доброе и невинное, вторым — сын-старшеклассник (к которому склонность к насилию перешла по наследству), и в последнюю очередь — жена, которая считает себя особенно оскорбленной, поскольку двадцать лет носила вымышленную фамилию и ничего не знала о прошлом Тома. Сцена семейного примирения выглядит удивительно умильно, пасторально, прям-таки в пику, скажем, финалу "Крестного отца 2", что не оставляет никаких сомнений: да, это комикс.
Последней сценой "Оправданной жестокости" Кроненберг как бы заодно оправдывает и килотонны насилия, всегда присутствующие в его киноработах. "Такова жизнь, ребята, а кино — кривое зерцало жизни, причем градус кривизны задается от честности режиссера. В новом фильме я потрафил вашим вкусам". Что ж, публика оценила это! Тем более, что фильм сделан с какой-то необычной для Кроненберга легкостью.
Оценка: 8,0 из 10.
Режиссер: Дэвид Кроненберг.
Сценарий: Джош Олсон,
Оператор: Питер Сучицкий,
Композитор: Говард Шор,
Продюсеры: Крис Бендер, Дж.Си Спинк.
В главных ролях: Вигго Мортенсен, Мария Белло.
В ролях: Эд Харрис, Уильям Херт, Эштон Холмс.
Смотри также:
