8,4K подписчиков

Лжец Эль’Джонсон: неудобная правда о калибанском маньяке

Самый переоцененный примарх, или Как Лев Эль’Джонсон чуть не погубил Империум...

Вступление

Меня всегда удивляло то, что комьюнити Ереси Хоруса (по крайней мере, русскоязычное, с другим я не знаком) в целом довольно высокого мнения о Первом примархе. Льва называют лучшим дуэлянтом и лучшим стратегом, хотя в действительности ни первое ни второе не является правдой. Эль’Джонсон неплох как военный лидер, но именно как стратег он не может поспорить с большинством известных командиров эпохи Ереси, причём я имею ввиду не только его братьев примархов, но также обычных легионеров. На самом деле, почти каждое решение Льва в период гражданской войны было продиктовано чем угодно, но вовсе не заботой об Империуме и Человечестве. Поэтому почти каждое из тех решений закономерно сыграло на руку предателям, а не верным Трону. Причём мотивы Эль’Джонсона были совсем не благородны и самоотверженны, как почему-то считает большинство.

Для тех, кто лично прочел эту серию (я имею ввиду Ересь Хоруса), озвученные тезисы не выглядят открытием. Но так сложилось, что очень многие люди, считающие себя в той или иной степени «знатоками лора», на самом деле знакомились с ним по ресурсам типа Википедии и довольно спорным пересказам, где, судя по всему, личного мнения было больше, чем книжных фактов. Тогда как единственным верным вариантом является знакомство с оригинальным источником. Но этот разговор не о том, «как правильно читать Ересь». Он о том, что Эль’Джонсон запредельно переоценен и выступает, возможно, худшим примархом среди лоялистов. Конечно, в столь актуальном (в связи с событиями текущего таймлайна) вопросе я не имею права быть голословным. Поэтому каждое из высказанных утверждений будет подтверждено конкретными цитатами. И начнем с самого очевидного. С диаматских ординатусов.

Ложь Диамата

В «Падших Ангелах» Майк Ли среди прочего описывает нам эпизод, когда Лев только узнал о предательстве Хоруса. Его легион в тот момент вёл масштабную кампанию в Щитовых Мирах против Гордианской Лиги и её ксеносских союзников. Первый легион уверенно теснил противника, но противостояние лишь вступало в решающую фазу, и до полного поражения врага было ещё далеко.

Узнав ошеломляющие новости, Эль’Джонсон осознал, почему Луперкаль направил его в этот отдаленный сектор. Тем не менее, Лев не мог мгновенно отозвать целый легион, связанный сотнями битв, на это требовалось время – не менее восьми месяцев при идеальном развитии событий. Также примарху не было известно о предательстве Пертурабо, Лоргара, Кёрза и Альфария, потому что к тому моменту произошли события на Исстване III, но не события на Исстване V. Первая и вторая волна еще только выдвигались к крепости Воителя, где он находится с Ангроном, Фулгримом и Мортарионом.

Эль’Джонсон понимал, что не успевает присоединиться к исстванской битве. Но, как покажет его последующий диалог с Молотом Олимпии, Первый примарх не сомневался – Воитель так или иначе будет повержен. Лев не собирался стоять в стороне, но и спешить с выводами тоже было не лучшим решением. Поэтому Рыцарь Калибана предпринял разведку боем. С небольшим флотом, состоящим из 16 кораблей, он отправился к Диамату, до которого при благоприятных обстоятельствах мог добраться всего за два месяца. Своим сыновьям Лев сказал, что этот мир-кузница критически важен для снабжения Воителя, вот его выводы:

Диамат это ключ. Если мы сумеем защитить его промышленные богатства от Хоруса, тогда его легионы можно будет считать уже разгромленными.

Это было ложью, Эль’Джонсон откровенно врал своим воинам. Диамат располагался в Сегментуме Ультима, Субсектор Улторис, Система Тангра. Он действительно являлся мощным производственным миром, но контроль над ним едва ли давал предателям концептуальное преимущество. Луперкаль направил на планету некоторый контингент собственного легиона совсем по другой причине. Лев тоже знал об этом секрете, потому что в период между открытием Калибана и полной интеграцией со своим легионом он буквально штудировал хронику Великого крестового похода.

Обладая невероятной памятью, Эль’Джонсон отлично помнил, что более ста пятидесяти лет назад Воителя заказал у Диамата несколько орудий класса «Ординатус» для войны с ксеносами на Титоне. Диамат, будучи миром-кузней категории И-Ультима, являлся одной из немногих планет, способных выполнить этот заказ. Но к тому моменту, когда Ординатусы были готовы, Хорус уже выиграл ту кампанию и машины законсервировали.

Разумеется, Луперкаль помнил об осадных орудиях и его сыновья должны были забрать их. Лев, понимая, что Ординатусы дадут Воителю критический перевес на Исстване V, намеревался не допустить этого. Он провел отличную битву в пустоте и здесь нужно отдать ему должное – имея почти вдвое меньше судов, он сумел разгромить флот Сынов Хоруса, потеряв при этом не более шести кораблей. Битва на поверхности тоже сложилась в полном соответствии с планом Эль’Джонсона, поэтому все предатели были истреблены, а Первый легион получил в свое распоряжение уникальные машины, которые действительно являлись настоящими богами войны. Фактически это были корабельные макро-пушки на гусеничном ходу, прикрытые пустотными щитами.

Важно отметить – короткая кампания против Сынов Хоруса позволила Льву лично убедиться в ситуации, о которой до этого он только слышал. В галактике действительно разразилась гражданская война и Воитель предал отца. В связи с этим Первый принял решение ускорить свертывание сил в Щитовых Мирах и вернуть легион на Терру, если к тому моменту Хорус еще не будет побеждён. Но внезапно на Диамат пребывает Пертурабо, который двигался с Олимпии в систему Исстван. Именно ему Сыны Хоруса должны были передать Ординатусы.

До прибытия своего брата Лев действовал вполне разумно, не считая спорного эпизода с ложью собственным сыновьям (причем он прикрылся приказом, который якобы получил от Императора!). Но насколько разумным шагом было отдать ординатусы Пертурабо? Повторюсь, он не знал о предательстве Молота Олимпии, тогда об этом никто не знал. И может показаться, что передача уникальной артиллерии признанному мастеру осад, который движется на Исстван, чтобы покарать предателей, выглядит логично. Но это если не вдаваться в детали, в которых, как известно, прячется Четвёрка.

Согласно тексту романа, Эль’Джонсон не доверяет даже своим приближенным в легионе, скрывая от них правду о Диамате до последнего момента. А потом без лишних вопросов передает одному из своих братьев орудия, которые создавались, чтобы менять ход войн. Причём Лев и Пертурабо никогда не были близки. Пертурабо вообще ни с кем не был близок (исключая разве что Фулгрима, и то, в весьма относительной степени).

Таким образом, в ситуации, когда предал даже тот, кто, как считалось, не может предать, параноик-Лев не имел причин доверять олимпийцу те грозные машины уничтожения. Но – доверил. Потому что позволил спеси застлать свой разум. Позже, в новелле «Лев» Торпа, он признается себе, что это был откровенно глупый поступок. Примарх, как всегда, рассчитывал наперёд, но исход гражданской войны его тогда мало волновал. А вот что волновало:

– Я со всей поспешностью должен вернуться в Щитовые Миры и подготовить легион к путешествию на Терру. На самом деле, думаю, будет лучше, если никто кроме тебя, меня и еще одного брата не узнает, что я был здесь. Не хочу, чтобы Император думал, будто я поступил так с каким-то скрытым умыслом.

Второй примарх обдумал его слова и кивнул.

– Предусмотрительное решение и очень скромное к тому же.

Джонсон подался вперед вместе с креслом.

– Естественно, – сказал он. Его лицо посерьезнело. – Я поступил так не ради почестей или власти. Нет, правда. Я сделал это для пользы Империума. Только по воле судьбы Хорус стал любимым сыном нашего отца. Если бы я был первым, кого он нашел, то сегодня Воителем был бы я. Без обид.

Другой примарх улыбнулся.

– Без обид.

– То есть, когда время придет, я смогу рассчитывать на твою поддержку? Великий Крестовый поход должен продолжиться, и я знаю, что Императору потребуется выбрать нового Воителя уже очень скоро.

– Само собой, – согласился собеседник.

– Итак, мы договорились?

Второй примарх торжественно преклонил голову.

– Договоренность полезна нам обоим.

– Превосходно, – сказал Эль’Джонсон. – В таком случае, охотно передаю осадные орудия в твоё полное распоряжение. При одном условии.

Собеседник повел тонкой бровью.

– А?

Джонсон хитро улыбнулся гостю.

– Ты должен обещать мне, что они будут применены с пользой.

Пертурабо, примарх Железных Воинов, улыбнулся в ответ. Его глаза мерцали, словно отполированное железо.

– О, да, – сказал он. – В этом ты можешь быть уверен.

Как говорится, следите за руками. В начале диалога Лев утверждает, что захватил орудия Диамата во благо Империума, а не для личных целей. И тут же заявляет, что Хорус стал Воителем незаслуженно, тогда как он, Эль’Джонсон, без сомнения, достоин этого титула. А потом Первый примарх прямо говорит о своих мотивах – он отдаст Пертурабо Ординатусы в обмен на его поддержку. То есть Льву плевать на Империум, Хоруса и миллиарды людей, сгоравших прямо сейчас в горниле братоубийственной войны. Он жаждал стать Воителем и готов был ради этого на всё. Даже свалять дурака, поверив Пертурабо, которого не видел много лет, в условиях, когда доверять вообще никому нельзя. И какое после этого мы можем дать определение Льву? Человек чести? Великий стратег? Полагаю, вопросы риторические.

Самый переоцененный примарх, или Как Лев Эль’Джонсон чуть не погубил Империум...-3

Пепел Трамаса

Когда Лев вывел свой легион из Щитовых Миров, Гибельный Шторм уже рвал галактику пополам. Он не набрал полную силу, так как Лоргару было еще далеко до заключительной фазы ритуала на Нуцерии. Тем не менее, Эль’Джонсон не мог пробиться к Терре. Однако он представлял для Воителя угрозу и по эту сторону шторма. В связи с чем Хорус нашёл идеальное применение Повелителям Ночи, которые, напомню, к тому моменту уже раскололи Нострамо и всё глубже погружались в бесконтрольное безумие. Теневая реформа Гендора Скрайвока превратила Детей Ночи в отребье, которое сам Кёрз периодически с удовольствием истреблял (ну, «с удовольствием» это преувеличение, ведь как утверждал сам Ночной Призрак, он делал это по необходимости, ибо его сыновья забыли, для чего им была дарована сила).

Таким образом, большая часть Восьмого легиона выдвинулась в сектор Трамас, который находился в Сегментуме Ультима, относительно недалеко от Щитовых Миров. Повелители Ночи стали идеальной приманкой для Льва. Эль’Джонсон не мог оставить Трамас за спиной и продвинуться дальше к позициям Луперкаля. Хотя едва ли причина была в том, что его волновала судьба сектора или промышленная мощь местных кузниц.

Учитывая вышеприведенный диалог с Пертурабо, мы можем смело предположить, что Первый примарх не стал игнорировать Повелителей Ночи лишь потому, что в последствии ему это припомнили бы. Более того – истребление предательского легиона укрепило бы его притязания на положение следующего Воителя. Хорус же, который в отличие от Льва действительно был выдающимся стратегом, рассчитал всё до мелочей. К тому моменту, когда покинувший Щитовые Миры Первый легион мог выбрать себе достойную цель, Повелители Ночи уже несколько месяцев терроризировали Трамас, представляя собой единственно возможную мишень для Рыцаря Калибана.

К слову, мануфактории Трамаса действительно сложно переоценить. Здесь исконно располагалось огромное количество производственных комплексов и миров-кузниц, среди которых, безусловно, выделялся так называемый Триплекс – Фолл, Галатия и Туле. Три кузницы исправно снабжали Терру оружием, их захват имел стратегическую значимость. Поэтому Повелители Ночи направились напрямую к Триплексу, по пути разорив Десятинный путь – цепь обитаемых систем между Нострамо и Трамасом. Кстати, именно на Десятинном пути они нашли себе новый дом – Тсагуальсу. Затем был захвачен Протекторат Гулгорад и в считанные месяцы половина Трамаса оказалась во власти предателей.

Пока варбанды Повелителей Ночи разоряли сектор, немногие старшие офицеры легиона всё ещё помнили о своих приказах. Среди них был и Севатар, который возглавил штурм мира-кузницы Туле. После захвата планеты, Галатия и Фолл сдались без боя, перенаправив свои производственные мощности на поставки армиям Воителя.

К слову, Конрад Кёрз тогда лишь периодически руководил легионом, всё чаще впадая в продолжительные приступы безумия. В большинстве случаев операции проводили Севатар и Шенг, плюс локальные войны, вписывающиеся в общую парадигму наступления, вели ещё несколько офицеров вроде Накрида Толе. Кстати, именно Толе, позже прозванный Безликим Принцем, осаждал Трамас и в итоге сумел его взять, несмотря на то, что сражался в меньшинстве.

Но вскоре продвижение Повелителей Ночи почти остановилось. Кёрз в очередной раз покинул легион, и большая часть его сыновей разбежалась по сектору, некоторые ордены даже начали воевать друг с другом за трофеи. Всё это позволило силам самообороны Трамаса, известным как Ночная Стража, перегруппироваться и контратаковать.

Но внезапно Ночной Призрак вернулся и успехи Стражи иссякли. За две недели пал Шеол III, потом Кёрз лично повёл своих воинов к Яэлису. На Кенраке ополченцы казнили мирных граждан и убили самих себя, чтобы никто из них не достался Повелителям Ночи. Дальше был Крусибл, не имевший особой стратегической ценности, но стойко державшийся до прихода Тёмных Ангелов.

Таким образом, Трамас был почти покорён, хотя силы Кёрза вместо того, чтобы захватить, уничтожили многие миры. И всё же они сделали главное – привлекли внимание Эль’Джонсона.

Лев прибыл к Галатии с флотом, состоявшим из восемнадцати капитальных судов и более сотни кораблей эскорта. Мир-кузня почти сразу пал под натиском столь могучего флота. В контексте сегодняшнего разговора эта битва важна тем, что флагман небольшого контингента Повелителей Ночи под названием «Тень правосудия» был взят на абордаж и Первый примарх захватил командира предателей. Сын Кёрза был доставлен на «Неоспоримый Довод», где «специалисты» Крыла Огня пытали пленника психическими методами, искалечив и разрушив его разум.

Многих это удивит, но в конечном счете, Тёмные Ангелы едва ли отличались от Повелителей Ночи с точки зрения методов, используемых ими для достижения целей. Тут я мог бы сказать, что и сам Лев не отличался от Кёрза, ведь оба они лгали. Да только на самом деле Ночной Призрак никогда не врал. А вот калибанец погряз во лжи, и пример с Диматом – только начало.

Самый переоцененный примарх, или Как Лев Эль’Джонсон чуть не погубил Империум...-4

Так или иначе, вскоре к Галатии прибыло еще сто капитальных судов Тёмных Ангелов и Эль’Джонсон начал отбивать сектор. Хотя это вовсе не было противостоянием двух легионов. Первый действовал единым фронтом, взвешивая свои решения, формируя ударные кулаки и огневой перевес на линии соприкосновения. Тогда как Повелители Ночи (которых отец снова покинул) представляли собой не более чем разрозненные группировки, многие из которых уже не хотели ни с кем объединяться и преследовали собственные цели. Поэтому нет ничего удивительного в том, что за последующие месяцы Лев отбил многие миры. Здесь не было глубоких стратегических решений и многосложных комбинаций, они просто не были нужны. Во многих случаях Повелители Ночи отступали, видя перед собой превосходящую силу.

А теперь немного вернёмся назад. На Галатии, даже имея на своей стороне тотальное превосходство в численности и огневой мощи, Лев победил только благодаря тому, что активировал протокол «Икар» и выпустил двенадцать Эксциндио. Тот самый «изуверский интеллект», переживший эру ТЭТ и хранившийся на «Неоспоримом Доводе» в строжайшем секрете.

До этого, насколько я помню, Эксциндио применялись только на Муспелле против кравов. Но на Галатии оказалась «пожёстче» – после битвы с творениями Тёмных Механикум пятеро «думающих машин» прекратили своё бренное существование. Дальше был Фолл, который Повелители Ночи просто бросили и там началась внутренняя борьба. Когда к миру-кузнице прибыли Тёмные Ангелы, Фолл уже был полностью лояльным (на его счастье).

Лев повёл легион к Шеолу и Яэлису. Повелителей Ночи было слишком мало, чтобы остановить Первый, но у них имелись миллионные армии несанкционированных псайкеров, мутантов и колдунов, которые без раздумий были брошены в бой как пушечное мясо. Сами же воины Восьмого развернули против лоялистов партизанскую войну, так что продвижение Льва сильно замедлилось.

Вскоре Эль’Джонсон был вынужден двинуть часть своих сил в обход Трамаса для флангового удара, но оказалось, что в секторах Эгида и Гераклид тоже бесчинствую Повелители Ночи. Тёмным Ангелам пришлось присоединиться к лояльным силам в этих регионах и таким образом кампания охватила уже четыре сектора.

Сложилась патовая ситуация – ни Лев, ни Кёрз не могли добиться критического преимущества. Притом что Ночной Призрак вообще не командовал легионом, да и это был уже не легион. Однако же «скрайвокское отребье» принесло гениальному стратегу Льву проблемы, с которыми он смог совладать.

Резюмирую диспозицию легионов на тот момент времени. Технически у Льва было меньше воинов – около семидесяти тысяч против ста тысяч Повелителей Ночи. Но, как я уже сказал, Восьмой был разбит на десятки независимых группировок и действовал без всякой координации. Кроме того, у Льва было превосходство в боевых кораблях – триста против двухсот (имеются ввиду суда капитального класса). Таким образом, Эль’Джонсон просто не мог организовать полноценный прорыв фронта, не оставив без защиты уже освобождённые миры. А Повелители Ночи не могли собраться вместе, чтобы оттеснить противника.

На самом деле, в тот момент Повелители Ночи висели на волоске, Лев просто не знал об этом. Затяжное противостояние наскучило Восьмому и он готов был рассеяться по всей галактике, разделившись уже не на десятки, а на сотни самостоятельных группировок. Но благодаря Севатару и Анреку Барбатосу всё изменилось – они заключили так называемые Полночные Договоры с отступниками сектора Трамас. Среди отступников нашлись весьма любопытные экземпляры, например – падший мир-кузня, известный как хищная луна Улан-Худа. Этот миром-механизмом, отравленный варпом и представлявший собой едва ли не живой организм, управлялся чем-то вроде изуверского интеллекта.

Также к Севатару присоединились торуки («тёмные отражения» огринов) и много других нестабильных элементов. Они помогли стабилизировать ситуацию и вернули воинам Восьмого интерес к схваткам против Тёмных Ангелов. Тогда Принц Воронья решился на контратаку и действовал он крайне успешно. В некоторых случаях Первый легион буквально бросал освобождённые миры без поддержки, обрекая на мучительную смерть миллионы, лишь бы сохранить втайне свою истинную численность и истощить врага.

Возможно, в реалиях той войны столь прагматичные решения выглядят закономерными, но не для гениального стратега, который метит на место Воителя. Как я уже сказал, на поверку Тёмные Ангелы оказались ровней Повелителям Ночи, пусть и заявляли обратное. Восьмой, конечно, не отставал от кузенов из Первого. Например, на Иррдеке они очистили минные поля, установленные Тёмными Ангелами, за счёт недавнего смертного пополнения.

Внезапно на арену снова вышел Ночной Призрак, одного слова которого хватило, чтобы собрать легион в одном месте. На призыв ответили все, кроме Накрида Толе, который продолжал бодаться с лоялистами за сам Трамас. Развивая контратаку, начатую Севатаром, Кёрз сходу захватил четыре мира. Везде, где атаковал Ночной Призрак, Тёмные Ангелы гибли, отступали и бомбили инфраструктуру вместе с мирными жителями, чтобы ничего не досталось врагу.

Апофеоз противостояния произошёл на Крусибле, где Кёрз и Севатар составили отличный план, имевший успех на первых порах. Но потом Конрад вновь поддался безумию и порвал линию фронта, заставив Принца Воронья с Атраментарами следовать за ним. Тем не менее, передовые позиции лоялистов были захвачены и Повелители Ночи, оставшись без командования, принялись делить трофеи. В этот момент появился Лев – он опять спустил с цепи Эксциндио, дав им простой приказ – убить примарха Повелителей Ночи. Разумеется, машины не смогли этого сделать, но они удерживали Ночного Призрака, пока контратака Тёмных Ангелов истребляла неготовый к битве контингент Восьмого.

То есть на Крусибле Тёмные Ангелы взяли верх не благодаря стратегии своего примарха, а потому что чужой примарх так не вовремя для своих потерял контроль. Но тут удача дважды сыграла на стороне Льва, ведь Белые Шрамы из Расколотых Щитов, долгое время сражавшиеся за Повелителей Ночи, внезапно вспомнили о том, кому и какие клятвы давали. В действительности, даже не смотря на то, что Кёрз обрушил собственный фронт, дезорганизованный Восьмой всё ещё имел шанс на победу, но именно Шрамы отняли его.

Тогда у Севатара уже не осталось вариантов кроме полномасштабного отступления. Ночного Призрака пришлось силой забирать с планеты. Он бросался на стену щитов Тёмных Ангелов, призывая Льва выйти и биться с ним. Но Эль’Джонсон, как и подобает истинному калибанскому рыцарю, отказался от честной дуэли. Повелители Ночи отступили, потеряв двенадцать тысяч воинов. Кёрз снова вернулся на Тсагуальсу, впав в прострацию. Лев же развернул мощное наступление, но всё равно увяз в нескольких местах и большая часть сектора по-прежнему оставалась в руках предателей.

Более того, Восьмой местами продолжал атаковать и отбил Яэлис. Но в целом активные военные действия сошли на нет, началось медленное изнурительное противостояние, где опять никто не имел и не мог получить стратегического преимущества.

Дальше по просьбе Кёрза его брат прибыл на Тсагуальсу. В поединке Лев атаковал первым (и даже извинился перед Конрадом за этот предательский удар), но чуть не погиб от рук Ночного Призрака – его спас Корсвейн, который вонзил Львиный меч в спину Кёрзу. Подчёркиваю: Эль’Джонсон ударил первым, но проиграл вчистую, Сенешаль действительно спас его. Этот эпизод подробно описан в «Грозном Оружии» Дэмбски-Боудена, поэтому я воздержусь от обширного цитирования, приведу лишь момент, когда вступает Корсвейн:

Латные перчатки Льва сомкнулись на горле Керза, повторяя его движения, но у Повелителя Ночи было неоспоримое преимущество. Он встряхнул противника раз, другой, так, что голова Льва снова и снова ударялась о каменистую почву.

– Умри сейчас, брат. И история пощадит тебя.

…

Обратив мертвенное лицо к небесам, Керз закричал. Кровь снова полилась с бледных губ, а невыносимое давление в его спине и грудной клетке всё нарастало, пока с резким звуком, громко раздавшимся в ночи, не треснул нагрудник. Схватившись за острие меча, показавшееся под ключицей, раненый полубог заорал, словно человек, облитый зажигательной смесью. Это был не просто крик боли – это была звуковая атака, которая отбросила Корсвейна назад.

Думаю, тут не может быть двух мнений. Великолепный поединщик Лев в честной схватке (в которой он ударил первым!) проиграл бы Кёрзу, не подоспей верный Корсвейн (кстати, за эту возможность Алайош отдал свою жизнь).

Стратегически поединок на Тсагуальсе никому ничего не дал. Поэтому важнее то, что к тому моменту Лев сумел восстановить Ночную Стражу Трамаса и начал отбивать один мир за другим. Однако это далось ему большой кровью. Например, на Мемлоке уже упомянутый ротный капитан Повелителей Ночи Анрек Барбатос держался против тотально превосходящих его Тёмных Ангелов семь недель. Позиции Восьмого пали только когда пришёл сам Лев. Причём Барбатос даже сумел несколько раз оцарапать нагрудник примарха, прежде чем погиб от его руки.

Но даже тогда Тёмные Ангелы не могли победить в кампании. Повелители Ночи, оказавшись в меньшинстве, начали применять тактику выжженной земли и Первый легион ответил им тем же. Лев посылал лёгкие эскадрильи, чтобы экстерминировать планеты, которые потенциально могли помочь Повелителям Ночи. Ему снова было плевать на миллиарды невинных. Возможно, с какой-то точки зрения мы могли бы оправдать его действия и даже простить их, если бы он брал верх, ведь, как известно, победителей не судят. Вот только даже эти крайние методы ничего не дали Эль’Джонсону, он не мог одолеть предателей. Кстати, выжечь пришлось и Трамас, который Накрид Толе в итоге захватил. Прибывший к планете эскатон Мардук Седрас просто испепелил её фосфексом. Толе чудом выжил и потом пал в поединке с Седрасом.

И тут в который раз Льва спасло чудо. Его люди случайно поймали сигнал с планеты под названием Пердита, на которую, как потом оказалось, уже претендовали Железнорукие под предводительством Касалира Лоррамеха и Гвардия Смерти, которой руководил Калас Тифон. По всему выходит, что у Эль’Джонсона не такая хорошая память, ведь он знал о Пердите. Знал о том, что там проводились эксперименты, которые являлись тайной для всего Империума. Льву стоило давно посетить это место, где могло находиться что-то вроде Эксциндио, которых он уже израсходовал.

Самый переоцененный примарх, или Как Лев Эль’Джонсон чуть не погубил Империум...-5

Всю историю с Пердитой я не буду описывать, это сейчас неважно. Для нашей истории имеет значение только то, что Лев там нашёл. Это была часть Триумвирата под названием Тухульха. Некий варпо-ксеносский артефакт, который мог мгновенно телепортировать объекты на колоссальные межзвёздные расстояния с безупречной точностью (и никакие точки Мандевилля не были нужны). Получив Тухульху, Лев принимает решение:

Я сделаю так, что легионы Астартес уничтожат друг друга прежде, чем кто-нибудь сумеет на равных помериться силами с Террой.

Как видите, Империум и Человечество снова остаются за пределами устремлений Льва. Хотя здесь ему уже и титул Воителя не нужен. Эль’Джонсон будто попал под влияние Фарита Сожги-Их-Всех-Фосфексом Редлосса и решил, что галактика должна пылать.

Так или иначе, лишь благодаря Тухульхе Джонсон разбил Повелителей Ночи в секторе Трамас. Да, там была ещё одна дуэль с Кёрзом, которую Ночной Призрак вроде как проиграл. Однако в отличие от схватки на Тсагуальсе у нас об этой второй битве есть только короткий фрагмент из воспоминаний Льва, который не даёт вообще никакой информации о ходе поединка. Это значит, что примархи вполне могли биться не один на один. Например, Кёрз, как всегда, покинул строй своих воинов, а Льва, как всегда, прикрывали его Соратники. Да и вполне может статься, что по Конраду там чуть ли не артиллерия била, так что в пользу Льва этот поединок мы засчитать не можем.

С помощью Тухульхи Тёмные Ангелы раз за разом брали врасплох флот Повелителей Ночи, пока Севатар не решил, что этот кровавый театр пора закрывать. В битве при Шеоле IX Конрад Кёрз наконец очнулся и пошел брать на абордаж «Неоспоримый Довод». Севатар с Атраментарами последовали за ним. Согласно последнему приказу Принца Воронья, легион разделился на несколько независимых частей и больше не объединялся. Причём несколько кораблей сформировали заслон и пожертвовали собой, чтобы остальные спаслись.

При Шеоле IX Повелители Ночи потеряли четверть личного состава, Севатара пленили и его дальнейшая судьба неизвестна, даже и особенно учитывая сюжет «Долгой Ночи» Дэмбски-Боудена. Кёрз же спрятался на «Неоспоримом Доводе», где Эль’Джонсон так и не сумел его найти. На минуточку – целого примарха на собственном флагмане! И это мы сейчас говорим про парня с врап-чутьём, который всегда кичился тем, что выслеживал Великих Зверей в чащобах Калибана…

Резюмируя эту часть, мы можем с полным правом утверждать, что хотя Лев изгнал Повелителей Ночи из Трамаса, он не выиграл эту кампанию. Даже с Тухульхой не выиграл. Эль’Джонсон потерял три года, тысячи воинов, сотни кораблей и забрал миллиарды людских жизней, а Кёрз выполнил приказ Воителя на сто процентов (Триплекс, напоминаю, никогда не был основной целью, выгоды от его захвата меркли в сравнении с необходимостью сковывать Тёмных Ангелов). Причём всё это – не моё мнение, а мнение самих участников описываемых событий: в девятом томе Ереси Хоруса от Forge World (книга называется «Крестовый поход») прямо сказано, что Лев признавал бессмысленность Трамасской кампании. Он понимал, что не победил здесь. Хотя, конечно, гордость не позволила ему сказать, что он проиграл.

Самый переоцененный примарх, или Как Лев Эль’Джонсон чуть не погубил Империум...-6

Кровь Иллирии

После Трамаса Лев направился к Макраггу. Как и тысячи лояльных группировок, затерявшихся в Гибельном Шторме, он принял «маяк» на Соте за Астрономикон. Чуть позже в Ультрамар прибыл Сангвиний и вместе с Жиллиманом они основали Империум Секундус. Но об этом мы ещё поговорим. Интересно то, что когда Лев прибыл на Макрагг, он умолчал о безумном маньяке на борту своего флагмана, хотя, на мой взгляд (и, конечно, на взгляд Жиллимана) Джонсон обязан был рассказать об этом в первую очередь. Тогда Робаут мог хотя бы подготовиться к тому, что произошло, когда Ночной Призрак высадился в столице и развернул тотальный террор.

Вскоре произошла ещё одна схватка между Кёрзом и Львом, но тогда на стороне Эль’Джонсона сражался Жиллиман. Конрад бился с двумя примархами и даже ранил Робаута, а потом едва не убил обоих, потому что заминировал храм, куда заманил братьев. Они спаслись благодаря Дантиоху и Полуксу, которые телепортировали их на Соту. Тут я уже сбился со счёта, в который раз Льва спасает лишь чудо в противостоянии с Ночным Призраком… И хотя это сейчас ключевая линия нашей беседы, на мгновение отвлечёмся.

Изначально Лев был против Империума Секундус. В какой-то момент он даже засомневался, а не возжелал ли Робаут терранского Трона? Но потом калибанец смирился с этой идеей и даже принял её. Так почему же Лев изменил своё мнение? Я не имею ввиду его пафосные заявления о необходимости консолидации лояльных легионов Ультрамара, которые, возможно, являются последними верными Астартес в галактике. Я говорю об истинной причине, которую нам неожиданно раскрывает сам Эль’Джонсон. Правда, не в «Забытой империи» Абнетта, где Секундус был создан, а в «Ангелах Калибана» Торпа, где Лев уже Лорд-защитник. То есть в ультрамарском Империуме он занял должность, которую в терранском Империуме занимал Хорус. Вы уже понимаете, к чему я клоню? Но незачем гадать, Лев прямо говорит об этом:

Крошечный риск был оправдан. Все понимали, что большая часть трех легионов заперта на Макрагге, пока Кёрз рыскает на свободе. Избавившись от Ночного Призрака, Эль’Джонсон развяжет себе руки и станет истинным лордом-защитником, командиром не только Тёмных Ангелов, но и всех вооруженных сил Империума.

Вот его мотив – он согласился на авантюру Жиллимана только потому, что тот пообещал сделать его Воителям. Причём возвышенные идеалы Льва, как обычно, не волновали. И уж точно его не волновали судьбы смертных, которых он обязался защищать, принеся клятву Империуму Секундус и его Императору-Регенту. Всё это подтверждает развязка охоты на Кёрза, а также суд над Ночным Призраком, прилюдно вскрывший лживость натуры Эль’Джонсона.

Итак, Лев согласился присоединиться к правящему Триумвирату Империума Секундус на должности Лорда-защитника. Он принёс клятву, что будет подчиняться воле Сангвиния. Сам момент клятвы ни в одной книге не описан, но есть два эпизода, которые на это указывают. Вот цитата из «Забытой Империи» Абнетта:

– Тогда присоединяйся к нам, – предложил Жиллиман и поднялся. – Дай клятву момента, а я дам свою. Как только стихнет Шторм, как только мы увидим свет Терры или узнаем, что она по-прежнему существует, я запущу двигатели своих кораблей и со всеми своими силами сопровожу твой легион на родной мир. Не будет ни промедления, ни споров. Мы не строим здесь вторую империю. Мы сохраняем первую, в силу обстоятельств основанную заново на этой планете.

– Ты дашь такую клятву? – спросил Сангвиний.

– Безусловно, – ответил Жиллиман.

– А ты поддержишь? – обратился Ангел ко Льву.

– Всей душой, – ответил тот.

А теперь фрагмент размышлений Эль’Джонсона из «Ангелов Калибана» Торпа:

Эль’Джонсон до сих пор не был уверен, но он поклялся на своем клинке служить Лордом-защитником этого края.

Таким образом, нет сомнений, что Лев действительно принёс эту клятву, причём он клялся на мече, поставив на кон собственную честь. Дальше Первый примарх колесит по всему Ультрамару, добивая Пожирателей Миров и Несущих Слово, которые остались разорять сегментум после Теневого крестового похода. Однако в действительности Лорд-защитник всё это время ищет Ночного Призрака, который, как он думает, покинул Макрагг. Но Конрад Кёрз вывалился из варпа обратно, в столичный мир Ультрамара, и продолжил сеять хаос. Теперь он обосновался в Иллирии. Льву потребовалось много месяцев, чтобы это понять.

Изучив все доступные сведения по Иллирии, Эль’Джонсон принял простое и эффективное решение – накрыть регион с орбиты орудиями класса «Экстерминатус». Как Лорд-защитник он мог принимать многие решения самостоятельно, но в данном случае был обязан получить согласие Великого Ангела. Вот фрагмент их с Жиллиманом спора:

– Иллирия – неоднородная страна, там живут люди разных обычаев и приверженностей, – сказал Робаут, опасаясь услышать выводы Льва. Он посмотрел на Императора, но тот промолчал. – Нельзя обвинить всё государство в злодеяниях горстки людей.

…

– Иллирия бедна ресурсами, там почти отсутствует инфраструктура. Её ценность для Империума минимальна в сравнении с затратами на попытки восстановить там законную власть, – помолчав, Эль’Джонсон пристально взглянул на императора-регента. – Орбитальная зачистка. Размеренное, целенаправленное истребление всех наших противников внутри страны.

Жиллиман вскочил с криком «Безумие!» и накинулся на Сангвиния, возмущенный тем, что его брата и Императора нисколько не ужаснула идея Льва:

– Это вообще не решение!

– Пара-другая миллионов человек связывают три наших легиона, – безжалостно продолжал Эль’Джонсон.

О чём в этот момент думал калибанец? Гадать неуместно, ведь мы знаем ответ. Аналогичное решение Эль’Джонсон принял на Альтисе. Там Тёмные Ангелы разбили авангард зеленокожих, но орки внезапно контратаковали и истребили восьмую роту, прикрывавшую вход в ущелья. Однако ксеносы не двинулись дальше, они пошли на город Келтис с полумиллионным населением. Мерир Астелян мог силами двух своих рот связать орков боем и продержаться до прихода подкрепления. Но Лев приказал Астеляну оставаться в стороне, чтобы позволить оркам захватить Келтис и уничтожить пятьсот тысяч мирных граждан.

Самый переоцененный примарх, или Как Лев Эль’Джонсон чуть не погубил Империум...-7

Вскоре оказалось, что потеря роты на входе в ущелья не была случайностью – примарх специально ослабил эту часть фронта, чтобы приманить орков и затем направить их на город. Жизни гражданских не имели для него значения, он хотел победить и победить как можно быстрее. Для этого по плану Льва орки входили в Келлис, а легион накрывал их артиллерией. Несколько сотен легионеров и пятьсот тысяч смертных – вот цена быстрой победы. Причём Астелян предлагал реальную альтернативу – он сумел бы задержать орков и с подкреплением истребил бы большую их часть. Да, потом пришлось бы пару месяцев потратить, выкорчёвывая ксеносов из ущелий, но это спасло бы целый город. Забавно, что Лев тогда сказал:

Полумиллион этих смертей спасет жизнь сотне космодесантников.

При этом чуть ранее он сам отправил на убой восьмую роту. Что это, шизофрения? Едва ли Первый примарх действовал непоследовательно или импульсивно. Скорее всего, в восьмой были терранцы, которым Эль’Джонсон не доверял. Да и кампания на Альтисе была ему неинтересна, поэтому он просто спешил разобраться с досадным недоразумением. Я не сомневаюсь, что в Иллирии на Макрагге он руководствовался теми же принципа. Но главное – так было проще убить Кёрза, без всяких дуэлей. Вот, что тогда сказал Жиллиман, отлично понимая мотивы Льва:

Я не могу оспаривать предложение брата ни с практических, ни с теоретических позиций. Но с точки зрения морали хочу заметить следующее: истребление четырех миллионов граждан Империума на основании того, что среди них якобы находится Кёрз, станет отвратительным деянием. Его не вправе совершать власть, претендующая на то, чтобы представлять законные интересы человечества.

Четыре миллиона… Мда, Лев поднял ставки со времён Альтиса. Да, да, лес рубят – щепки летят. Война требует жертв. Тут можно привести много известных поговорок. Но я не в силах принять иное видение ситуации, кроме того, которое отстаивал Робаут Жиллиман. Однако решение было принимать не ему, и Сангвиний сделал выбор – он позволил Лорду-защитнику использовать любые средства, кроме орбитальных ударов. И Лев принял эти условия… номинально.

Тёмные Ангелы оцепили Иллирию и за двадцать три дня опустошили две трети региона. Выжившие скрылись в руинах у горы Альма Монс, а также внутри неё, получив существенно преимущество даже с учётом того, что им противостоят космодесантники. Хотя повстанцев там было гораздо меньше, чем беженцев, которые просто бежали к горе, потому что альтернативой была смерть от болтеров.

Как и в случае с Альтисом, Лев не собирался растягивать операцию. А ещё его ослепляла жажда мести, он хотел убить Кёрза, который был напоминанием о поражении в Трамасской кампании. Поэтому когда Фарит Редлосс предложил решение, Эль’Джонсон безоговорочно принял его.

Тёмные Ангелы начали полномасштабную орбитальную высадку на склоны Альма Монс, вот только в «Цестах» находились не легионеры, а рад-бомбы и фосфекс. Ими управляли сервиторы и критически раненые воины, поэтому со стороны всё выглядело, как десантная операция. После этого центральная часть Иллирии стала необитаемой на срок от шести до восьми столетий из-за тотального поражения радиацией и фосфексом.

Дальше была финальная дуэль с Кёрзом в руинах. Я подробно описывал её в одном из подкастов, поэтому не буду повторяться. Вполне понимаю тех, кто видит ситуацию следующим образом: Лев обыграл Конрада. На мой взгляд, всё было иначе – Кёрз к тому моменту окончательно сошёл с ума и его личность расщепилась. Одна часть Ночного Призрака продолжала упорно противостоять Льву, другая жаждала искупить свои грехи и поэтому стремилась проиграть Эль’Джонсону, приняв смерть от его клинка. Это объясняет странное поведение Кёрза, который то смеётся, то донельзя серьёзен. А главное – он не хотел убивать брата:

Кёрз выбросил руку вперед, целясь Льву в лицо, и выставил вперед два пальца, желая ослепить, а не убить.

И тут же он говорит:

Я просто люблю убивать. Я хочу убивать.

Ночной Призрак противоречит сам себе. Он окончательно свихнулся и уже не может быть оценён как полноценный оппонент. Так что нет смысла засчитывать макраггскую дуэль в рамках противостояния двух примархов. Да это и не было дуэлью, ведь на помощь к Эль’Джонсону пришли его воины. Они не вступили в бой, однако вынудили Конрада Кёрза уходить дальше в руины, потому что он хотел биться с братом один на один. Хотя «биться» – слишком громкое слово. Вот, оцените:

Противники ударились о пол боками. Эль’Джонсон обнажил короткий меч. Вместо того чтобы тянуться за оружием, он сложил пальцы вместе и ткнул Конрада в глотку. Подобный выпад обезглавил бы любого смертного воина, но Повелитель Ночи лишь издал кашляющий смешок.

Кёрз смеётся, получая потенциально смертельные удары. А вот финал схватки:

Эль’Джонсон приставил лезвие меча к горлу Конрада, точно по линии шрама, оставленного им не так давно, хотя казалось, что прошла уже целая жизнь.

– Я готов к освобождению. – Кёрз закрыл глаза, его лицевые мышцы расслабились, мука и безумие исчезли. Под ними открылось истощенное, но человеческое лицо. – Освободи меня.

Ночной Призрак сдаётся, хотя минутой раньше даже не помыслил бы об этом. А через мгновение он вновь напряжён и полон ненависти. Я веду к тому, что Лев вовсе не победил Ночного Призрака в Иллирии, ведь он бился не со своим братом, а с безумием, желавшим себе смерти. Но не это главное.

Эль’Джонсон покалечил Конрада, который даже не сопротивлялся, и привёл его на суд Триумвирата. Там Ночной Призрак всё понял и сказал Жиллиману с Сангвинием, что Лорд-защитник нарушил приказ своего Императора, разбомбив Иллирию. Что примечательно – в этом фрагменте калибанец до последнего не признаётся в своей лжи:

– Это не так, – возразил Робаут. Эль’Джонсон с ужасом понял, что лорд-хранитель скажет следом, и встал с трона, чтобы помешать ему, но опоздал. – Император-регент запретил лорду-защитнику применять орбитальную бомбардировку.

– Помните, братья, этот змей всеми силами пытается столкнуть нас между собой, – вытащив меч, Лев шагнул к Кёрзу, который напоминал кота, получившего вместо блюдца со сливками всю молочную ферму. – Он тянет время и мутит воду, стараясь отвести внимание от собственной вины.

– Убери клинок! – Сангвиний поднялся следом. – Я не допущу бессудной расправы!

То есть Эль’Джонсон готов убить Кёрза, лишь бы тот не продолжил говорить правду. Но в итоге, правда вскрывается и вот, что из этого вышло:

– Ты лгал нам! – взревел Жиллиман. – Ты не собирался держать слово!

– Брат, приди в себя, – произнес Лев. – Не забывай, где мы.

С трибун донеслись громкие проклятия. Робаут наступал на Эль’Джонсона, обвиняюще тыча в него пальцем:

– Ты вообще не подчинялся приказам императора!

– Вовсе нет, – ответил Лев. – Я выполнил ваше распоряжение и отвел бойцов из Иллирии. Только затем вы оба связали мне руки своей неуверенностью.

Робаут ломает Львиный меч и изгоняет брата из Имперума Секундус. Меч здесь особенно символичен, ведь именно на нём Лев давал клятву, которую нарушил, как только появилась такая возможность. Да, вскоре он вернётся, но сделает это только после того, как поговорит с Тухульхой. С варповой ксено-мерзостью, которой калибанец, похоже, доверял больше, чем собственным сыновьям, братьям и всему роду людскому.

Самый переоцененный примарх, или Как Лев Эль’Джонсон чуть не погубил Империум...-8

Проклятие Давина

После этих событий Империум Секундус был упразднён. Тухульха навёл Льва на мысль, что если видения Кёрза верны (а они верны!), значит, Терра ещё стои́т. Сангвиний согласился с этой позицией. Тем более, что Великого Ангела тоже стали посещать видения. Тогда три примарха собрали свои флоты и ринулись через варп-завесу, окутавшую Ультрамар.

Это было непростое путешествие, подробно описанное в романе «Гибельный Шторм» Дэвида Аннандейла. В итоге, Лев, Жиллиман и Сангвиний прибыли к Давину. Ангел полагал, что на поверхности мира ему откроется некая истина. А ещё он верил, что Кёрз тоже должен повлиять на течение событий. Лев был против высадки на планету, поэтому Сангвиний высадился сам. И мы вряд ли можем что-то ему «предъявить» – он не был обязан слушаться брата и учитывать его мнение. Вот, что в этот момент происходит на флагмане калибанца:

«Отдай приказ, – произнес внутренний голос, твердивший о суровой необходимости. – Ты знаешь, что нужно сделать».

Лев кивнул собственным мыслям.

– Капитан, – начал он, – подготовьтесь к...

И замолчал.

Кровь застыла в жилах примарха, когда он осознал всю чудовищность тех слов, которые собирался произнести.

– Отменить бомбардировку! – крикнул он. – Подготовиться к десантированию на поверхность. Мы захватим Давин.

То есть Эль’Джонсон едва не убил Великого Ангела ради того, чтобы убить Ночного Призрака. А ведь смерть Сангвиния привела бы к тому, что Терра пала бы задолго до прихода Жиллимана. И Лев был в одном слове от того, чтобы предречь исход войны.

Те, кто читал «Гибельный Шторм» Аннандейла, могут поспорить со мной, но не стоит спешить. Ведь пока я лишь описал факты, но не давал свою оценку действиям Эль’Джонсона. Да, я тоже внимательно читал этот роман, и знаю, что в тот момент на Первого примарха влияла Четвёрка. Кто именно – сложно сказать, но в итоге Лев догадался. Он скомандовал высадку на Давин и передал Жиллиману:

Не доверяй желаниям. Перепроверяй свои решения. Я чуть не погубил нас.

В данном случае Эль’Джонсон не виноват, это правда. Но давайте взглянем на ситуацию с другой стороны. Их было трое. Четверо, если учитывать Кёрза, но любые действия Ночного Призрака можно списать на его безумие, поэтому он не в счёт. Итак – три примарха, лишь один из которых общепризнанно считается рыцарем без страха и упрёка, чей дух и разум непоколебимы. Да только именно этот примарх поддался влиянию варпа и едва не совершил роковую ошибку. У Сангвиния с Жиллиманом таких проблем в сюжете «Гибельного Шторма» не было. Таких проблем не было даже у простых легионеров. Выходит, Лев оказался слабее их всех. Хотя, безусловно, его в некоторой степени оправдывает тот факт, что он всё же сдержался.

Самый переоцененный примарх, или Как Лев Эль’Джонсон чуть не погубил Империум...-9

Последнее предательство

Видения Сангвиния не лгали – с Давина к Терре вёл маршрут, не затронутый варп-штормами. Однако вдоль всего пути располагались кордоны предателей, заблаговременно подготовленные Хорусом. Тогда Лев и Жиллиман приняли решение расчистить путь для Великого Ангела. Затем они разделились и в какой-то момент астропаты Эль’Джонсона перестали видеть свет Астрономикона. Примарх отправил к Терре Корсвейна, дав ему три тысячи воинов. Но основной флот Первого легиона не собирался возвращаться в Тронный мир. Вместо этого Лев решил сжечь родные планеты предателей, а заодно каждую планету, которая присягнула Воителю или не определилась со своей позицией.

На предыдущем стриме я рассказывал, что Джонсон пригласил Коракса присоединиться к его истребительному походу, но тот отказался. При этом Владыка Воронов предоставил Льву несколько отрядов Девятнадцатого и они долгое время сражались вместе с Тёмными Ангелами, например, при Осаде Барбаруса (где, кстати, были и Космические Волки вместе с Руссом).

Изюминка этой ситуации заключалась в том, что Корвус был посвящён в планы брата, поэтому отправил впереди его флота собственную эскадру, которая скрывалась от Тёмных Ангелов. Воронам надлежало находить миры, преданные Воителю, и освобождать их. Они быстро обезглавливали местное командование предателей и лояльные силы тут же брали контроль над планетой. Всё это делалось для того, чтобы спасти десятки миллиардов гражданских. Ведь Лев заявил, что будет экстерминировать каждый предавший мир, не тратя время на точечные удары или дипломатию. Так он и поступал.

Эль’Джонсона не волновало, что большей части населения таких планет было плевать на гражданскую войну, люди просто хотели жить. При этом лояльные силы зачастую продолжали сопротивляться, они не сдавались и при поддержке Астартес могли быстро переломить ситуацию в свою пользу.

Отличным примером может послужить Идурск, где после убийства Воронами тиран-генерала Идары верные Трону тут же перехватили власть. А когда к планете пришли Тёмные Ангелы, она уже была полностью лояльной. Сколько жизней мог отнять Лев в бессмысленном уничтожении? Сколько из них спасли Вороны, а сколько – не спасли? Хроники молчат об этом. Но мы знаем, что Эль’Джонсон годами устраивал настоящий геноцид на периферии Империума.

Воины Первого всё отлично видели, они долго роптали, но оставались верны своим клятвам. Последней каплей стал Тухульха. Дело в том, что Рыцарь Калибана пообещал своим старшим офицерам, что больше не будет использовать ксено-мерзость. Разумеется, он солгал. Лев всегда с лёгкостью давал клятвы и обещания как братьям, так и собственным сыновьям, и с той же лёгкостью нарушил их все. В итоге, ситуация «достала» даже Ольгина. На минуточку – избранного лейтенанта Крыла Ужаса. Вот лишь одна из многих цитат мудрого Ольгина во время его диалогов со Львом:

Сейчас и каждый день, пока мне не удастся убедить вас, я буду молить об этом. Мне это нужно. Нам это нужно. Вызовите Корсвейна. Вернемся на Калибан, чтобы примириться с Астеляном, Исрафаилом и Лютером. Затем ударим по Терре всем легионом. Разве вы не видите, что эта война сделала с нами? Вы можете спасти нас, сир. А мы можем спасти Терру.

Несущий Смерть прав. Даже без возвращения на Калибан, если бы Лев просто пошёл к Терре вместе с Корсвейном, это изменило бы всё. С Тёмными Ангелами Тронный мир гарантировано простоял бы до возвращения Жиллимана и тогда… Полагаю, финал был бы совсем другим. Но вместо этого Эль’Джонсон решил не вступать в большую игру, хотя, в отличие от Коракса, у него было достаточно сил. Осознав это и предательство собственного отца (я имею ввиду Тухульху), Ольгин сказал:

Если бы только Император предупредил нас. Если бы только вы и сар Лютер уладили бы ваши разногласия на Сароше, как мужчины, вместо того, чтобы изгнать вашего самого верного рыцаря и запретить произносить его имя. Сколько из этих кошмаров можно было избежать, если бы среди нас нашелся хоть один, кто сказал бы другому правду?

Лев, конечно, напрягся после этих слов, но, к удивлению Редлосса, не убил Ольгина на месте. Потому что слишком много горькой правды было в его словах и убийство очередного верного сына могло бы посеять новый раздор в легионе. Эль’Джонсон был кем угодно, но не глупцом. Поэтому он позволил Ольгину уйти, причём Несущий Смерть покинул легион навсегда.

Ольгин стал первым, кто озвучил при отце неудобную правду насчёт Сароша. Эль’Джонсон мог иначе поступить с Лютером, мог копнуть глубже, разобраться в ситуации. Тогда бы и до Уроборса они добрались вместе, и это тоже многое изменило бы. Но на тот момент для Льва важнее было покорение бессчетных миров и удовлетворение собственных амбиций. А для этого рядом должны были остаться только те, кто не вызывал и тени сомнений. Так и с терранцами потом произошло (я подробно описывал этот момент в стриме про Мерира).

Самый переоцененный примарх, или Как Лев Эль’Джонсон чуть не погубил Империум...-10

Заключение

Безусловно, я не коснулся многих моментов. Это намеренное решение, иначе стрим растянулся бы в 2-3 раза. Однако рассмотренных мною фактов более чем достаточно, чтобы понять, кем Лев Эль’Джонсон хотел казаться и кем он являлся на самом деле.

Безусловно, были у него и положительные, сильные стороны. Во-первых, он остался верен, а верность – сама по себе награда (слова Льва, и они великолепны). Во-вторых, он хранил тайну Русса, которая открылась ему на Дулане. Это делает Льву большую честь, тут он поступил по-рыцарски. В-третьих, калибанец действительно хороший (хоть и не гениальный) стратег и тактик. В-четвёртых, он создал исключительно эффективный легион, который был устойчив к любым внешним угрозам (подробнее об этом – в серии стримов про Тёмных Ангелов).

Кстати, к самим Тёмным Ангелам у меня вопросов нет. Это один самых колоритных и результативных легионов. Особая благодарность им за спасение Космических Волков в Алакксессе (Льва там даже близко не было, так что это не его заслуга).

Тем не менее, все эти положительные качества не отменяют очевидной характеристики Первого примарха – он тщеславен, завистлив, импульсивен. Он бесчестен, беспринципен и, в конце концов, откровенный лжец, для которого цель всегда оправдывала средства. Но что самое главное (по крайней мере, для меня) – Лев на поверку оказался таким же маньяком, как Кёрз. Только в отличие от Ночного Призрака, калибанец это умело скрывал. И ведь у Конрада было реальное оправдание – безумие, которое Император мог излечить, но не захотел. Тогда как у Джонсона этого оправдания не было. Если вы не понимаете, о чём я говорю, вот вам цитата из новеллы «Лев» Торпа:

Сенешаль так до конца и не понял, что случилось дальше. Примарх шевельнулся, и через долю секунды расколотый череполикий шлем уже летел, вращаясь, в свете тусклых огней стратегиума, оставляя в воздухе кровавую дугу. Обезглавленный труп Немиила с грохотом рухнул на пол.

Лев вскинул и показал руку в окровавленной и утыканной осколками керамита перчатке. Корсвейн, в ужасе от случившегося, поглядел своему примарху в лицо. На мгновение он увидел выражение удовольствия, глаза Льва блестели, когда он наблюдал дело своих рук. Через секунду все исчезло. Лев, казалось, понял, что он совершил, лицо его исказилось от боли, когда он опустился на колени рядом с останками брата-искупителя.

Джонсон убил Немиила, который был против того, чтобы использовать библиариев, ведь это являлось прямым нарушением Никейского Эдикта. Эпизод важен по двум причинам. Во-первых, как вы только что увидели, Лев наслаждался убийством сына. Он получил удовольствие от этого. Примечательно, что именно Корсвейн всё увидел. Сенешаль Эль’Джонсона, его ближайший соратник, который знал примарха настолько, насколько его можно было знать. В тот миг случайный взгляд Корсвейна увидел истинное лицо своего генетического предка, которое так умело скрывалось за маской пафосного благородства.

Тут со мной можно было бы поспорить. Мол, Лев понимал бессмысленность дальнейшего соблюдения Эдикта, ведь силы библиариев могли помочь в борьбе с демонами. То есть он принял чисто практическое решение, продиктованное боевой ситуацией. Однако, во-первых, для этого не нужно было убивать преданного Немиила, который зарекомендовал себя отличным парнем ещё с Диамата. А во-вторых, вот вам истинный мотив Льва, который раскрывается за мгновение до убийства:

– Я отдал приказ, брат-искупитель, – сказал Лев, выпрямляясь во весь рост.

– Которому я не могу последовать, – твердо возразил Немиил, хотя Корсвейн видел, как руки капеллана, воспротивившегося воле своего примарха, трясутся от напряжения.

– Моя власть абсолютна, – напомнил Лев и сжал кулаки, его губы раздвинулись, обнажив блестящие зубы.

– Никейский эдикт издан Императором, монсеньор, – произнес Немиил. – Нет власти выше.

– Хватит! – Львиный рык оказался настолько громким, что авточувства Корсвейна приглушили звук, будто рядом грянул взрыв.

То есть на самом деле примарху было плевать на то, что библиарии действительно могут помочь. Он совершил убийство по той причине, что брат-искупитель при всём легионе поставил под сомнение власть своего отца. Причём Немиил был абсолютно прав в своей оценке.

Многие из вас помнят, как два года назад я заявлял, что поступок Эль’Джонсона можно оправдать. Что у него не было времени разбираться, а Немиил фактически нарушил приказ главнокомандующего в военное время. Казнь на месте выглядит жестоким, но практичным решением.

Однако с тех пор я больше узнал о Льве, изучив новые и внимательнее перечитав уже известные мне источники. В отличие от Эль’Джонсона, мне не составит труда признать, что я ошибался. В убийстве Немиила не было необходимости. Просто в тот момент самоконтроль примарха дал трещину и на миг он явил свою суть. Как там сказал Кёрз? «Я просто люблю убивать. Я хочу убивать». Эти утверждения в полной мере применимы и к его брату, благородному калибанскому рыцарю. Так что, полагаю, их противостояние – вовсе не случайность, а великолепный художественный ход, подтекст которого гораздо глубже, чем принято считать.

Почему всё это интересно? На самом деле, вовсе не только потому, что у комьюнити сложилось кардинально неправильное представление о Первом примархе (надеюсь, теперь оно изменится). Истинная причина в том, что Лев вернулся. Причём в аннотации к новому роману Брукса сказано: «Я подвёл своего отца. Я подвёл братьев. Я не хочу подвести своих сыновей». Эти слова наводят на мысль, что Эль’Джонсон изменился. Так неужели нам всё-таки покажут истинного Рыцаря Калибана, а не того бездушного маньяка, который утопил галактику в крови ради неудовлетворённых амбиций? Что ж,посмотрим…

Источники: