Лютик

— Не обижайся, Надюш, но твоё время ушло! — опрокинув в себя пятую за вечер рюмку, заявил Евгений. Надя и сама понимала, что не молодеет, но слышать такое от завалящего мужичка, на которого она ещё лет пять назад не посмотрела бы... это было слишком. — Да пошёл ты, — она встала и пошла к выходу. — Надя, Надь! я же сказал: не обижайся! — пытался остановить её Евгений, но она уже скрылась за тяжёлой дверью ресторана. — Сама пошла! — запоздало буркнул Евгений, и выпил Надину рюмку, которую она успела лишь пригубить...

Дождавшись, когда Вовка, который повсюду сует свой нос, отвлёкся, подружки Таня и Алла ускользнули с детской площадки. У Тани был спрятан «секретик» совсем недалеко, и она хотела показать его только Аллочке. Расчистив веткой слой песка, девочка показала подружке окошко из бутылочного стекла, под которым находилась композиция из пластиковых незабудок, которые Таня тайком надёргала на клaдбищe из бабушкиного венка. Пока подруга склонилась над этим чудом и рассматривала его, Танечка исчезла. Только дрогнули заросли орешника...

"И в кого она такая"? — Валентина Долгушина смотрела на дочь как бы со стороны. Ярослава, или как её звали друзья, Яра, могла обмануть кого угодно, но не её. Сама Валентина была вынуждена пойти работать в пятнадцать лет — тяжело заболел добытчик отец, а мать-домохозяйка могла рассчитывать только на место вахтёрши. Не хватало на еду и лекарства, и Валя пошла ученицей на завод. В отличие от матери, Яра росла в достатке, никогда не знала, что такое голод и лишения. Её родители хорошо зарабатывали, и почти все её потребности и желания удовлетворялись достаточно быстро...

— А что, женись на мне, Лёш! Я знаешь, как тебя любить буду! — прижав ладони к груди, заверила Люба. — Всё зубы скалишь, Любашка? Делать тебе нечего! — отозвался Алексей. — Он у нас однолюб! — прыснули девчата. — Отставить, — хлопнул по столу Егор Иванович, — если тебя, Любка, никто замуж не зовёт, так я готов! Только чур, чтоб супружеские обязанности исполнялись, как положено! Девки засмеялись ещё громче, потому что если Алексей годился им в отцы, Егор Иванович вполне бы мог сойти за дедушку. — Ладно, пойду я, — пожав ему руку, сказал Алексей...

— Всё, я пошёл, – крикнул Николай Петрович, — закрой за мной, что ли. — Долго собирался, небось всё уже собрали, — вышла в прихожую жена Тамара, и поправила ему капюшон на куртке, — телефон взял? — Там всё равно связь не ловит, — махнул он рукой. — Коль! Возьми телефон, — сказала жена. — Да ну! Потеряю ещё! — снова отмахнулся он. Телефон у него был новый, с большим экраном: жена подарила на день рождения. — Что приготовить-то? Во сколько будешь? — спросила она. — Постараюсь успеть до перерыва на железке...

Высадив пассажира на остановке, грузовик поехал дальше, подняв облако пыли. Высокий мужчина расправил плечи, потянул затёкшие от долгого сидения в тесной кабине мышцы, и, подхватив чемодан, направился к дрожащим в летнем мареве постройкам. По дороге ему никто не встретился. Стояла такая жара, что собакам было лень его облаивать — они все спали, развалившись в тени деревьев и высунув розовые языки. Мужчина остановился возле увитого виноградной лозой забора, и дернул ручку калитки, но дверь оказалась заперта...

Анатолий узнал о несчастье, находясь в рейсе. Бригадир снял его с маршрута и пряча глаза, сообщил, что нужно срочно ехать в больницу. С женой Верой случилась беда. Бригадир разрешил взять Анатолию казённую машину — дело было очень серьёзным. Анатолий поехал сразу. Гнал, как сумасшедший, но всё равно не успел — Вера скончалась за несколько минут до того, как он ворвался к ней в палату. Ему сообщили, что жена приняла яд и спасти её не было никакой возможности. Встав на колени, он стал целовать ещё не успевшие остыть руки жены, что-то тихо говорил ей и плакал...

— Мы просто разговаривали! — обиделась Ольга, — я что, с другими парнями уже и парой слов перекинуться не могу? — Он тебя обнимал! — возмутился Даниил. — Русик — мой друг! Я к нему отношусь, как к подружке, ясно? — в голосе Ольги послышался вызов. — Зато он может считать по-другому, — сказал Даниил. — Да пусть считает, мне-то что! — девушка отвернулась от Даниила, показывая, что разговор закончен. — Ладно, я пошёл. Даниил взял шлем и немного помедлив у двери, вышел. В душе он надеялся, что Ольга остановит его, они помирятся, но этого не произошло...

Больше всего мне нравилось в Катюхе её безудержное жизнелюбие, каковым она упивалась сама, и брызги которого падали на её окружение. Она никогда не унывала, даже когда жизнь припечатывала её сапогом. Всегда ухоженная несмотря ни на что, полная, красивая, смешливая — чудо, а не женщина! Мечта поэта. Разговаривала Катюха громко, чуть картавя, но эта картавость придавала её речи особый шарм. Ясное дело, что муж на её фоне всегда смотрелся бледно. "Гришка! Принеси нам ещё по коктейлю"! — кричала она ему, растянувшись на пляже, и он бежал...

Лена Иванько с детства была крупной. В школе она выделялась среди одноклассниц своими "недетскими" габаритами. С лицом тоже не повезло: даже улыбка скорее не красила, а портила его. Подруги считали её глуповатой, так не всем же быть умными? Ленка говорить не любила, зато очень эмоционально умела слушать, что говорят другие. Если рассказывали что-то душещипательное, на Ленкины глаза наворачивались слёзы, а если рассказывали что-то смешное, она смеялась, обнажая два ряда одинаковых мелких зубов. В восьмом классе ей можно было дать лет двадцать на вид, тело её созрело и было готово для любви...

— Любите ли вы этого человека? — О-ой, ох… Да какой эт человек? Да был бы эт человек… да разве б он так поступил? Его эта стерва облапошила, а он, дурак, и уши-то развесил, а. "Любовь и голуби" (Заблокировано: язык вражды) — Саньк, может мы тоже пойдём с тобой — состругаем себе снегурочку-то? Во жизнь-то! — Молчи уж, стругальщик… "Любовь и голуби" (Заблокировано: откровенный контент) Любимый многими сценарий Владимира Гуркина, по которому был снят фильм "Любовь и голуби" Владимира Меньшова, сегодня был бы заблокирован на платформе дзен, с формулировками"Язык вражды" и "откровенный контент"...

О том, что Вероника в больнице, Илья узнал только вечером. В течение дня он несколько раз звонил ей, но девушка не брала трубку, а после телефон и вовсе оказался выключен. После работы Илья поехал к ней домой и застал её мать в слезах. — Её увезли прямо из института, — плакала Светлана Алексеевна, — Врачи ничего толком не говорят! — Я поеду в больницу, — пытался успокоить её Илья, — не плачьте, всё образуется. — Сейчас тебя не пустят, и вообще тебя не пустят. Ты же не муж, — прекратив всхлипывать,...