Петьке задали написать эссе. Это было наказание за прогулы занятий и прочие его мелкие недочеты. На дворе буйствовала весна, душно пахло черемухой, особенно в этом году пышно цветущей, Петру хотелось романтики, долгих прогулок, томных взглядов, жарких поцелуев, но жизнь распорядилась иначе. И не в учебе тут дело… Петр Тимохин проснулся, как всегда, рано, ведь надо варить кашу, оглядел беспорядок в комнате, поправил сползающее на пол одеяло на кровати младшей сестры Нины, почесал грудь и очередной раз проклял, на чем свет стоит, "русичку" с ее дотошностью...

О том, что в Гаврюшкино приедет художник, самый настоящий, с этюдником, красками и холстами, из столичного филиала Союза художников, и будет «живописать», стало известно от сторожа, дядьки Кондрата. Тот неспеша присел на скамейку, пристроил рядом ружьишко, с которым не расставался никогда, вынул кисет, оглядел сидящих и лежащих на поляне за председательским домом людей, хмыкнул, отогнал комара, ещё одного. За ним наблюдали, не торопили. Не дай бог, просыпет Кондрат на штаны табак, тогда всё — ничего не скажет, подожмет губы, обидится...