Вчера впервые была в “Полутора комнатах” – музее-квартире Бродского. В Питер приехали с дочерью и ее подругой. Цель поездки (помимо сделать селфи на Севкабеле и в “Подписных изданиях”, которые вирусятся в тик-токе) - достопримечательности. Но так, чтобы 15-летние теннисистки не заснули. Я под огромным впечатлением от того, как работает с аудиторией Юлия Сенина, куратор музея. Безупречная живая речь – не спускающаяся на три уровня ниже, не парящая где-то так высоко, что слушать невозможно. Мне приходит на ум англицизм engaging – Юля обнимает своими словами и вовлекает в свой мир. Она, кстати, родилась в тот год, когда Бродский умер. Я смотрела на лица девочек, особенно когда Юля рассказывала про отъезд Бродского: про звонок из ОВИРа, про разговор с представителями тех самых органов, про то, как родители не поехали в аэропорт провожать, зато поехали ближайшие друзья – понимая, что больше он не вернется. И как потом друг Михаил Мильчик вернулся на Литейный сфотографировать те самые полторы комнаты – фотографии очень помогли при создании музея. Девочек потряс рассказ про соседку Бродского по коммуналке Нину Васильевну, которая ни за какие сокровища не захотела продавать свою комнату и теперь живет за стенкой, пребывая с музейными работниками во всей палитре отношений. Если хлопала дверь от сквозняка или скрипела половица, девочки вскрикивали: “Это Нина Васильевна”. Настоящий саспенс. Отдельный респект Юлиной стрижке, красным носкам и футболке “Ничего не бойся”. Если поедете в Питер, попытайтесь попасть на экскурсию именно к Сениной. #ксения_записнаякнижка