— Ты ставишь мне ультиматум? Серьёзно? Андрей откинулся на спинку стула, скрестил руки на груди — поза закрытая, непробиваемая. — Абсолютно серьёзно. Я работаю по двенадцать часов, прихожу домой — а здесь больничная палата. Запах, крики, памперсы в мусорке. Дети не спят нормально, я не сплю. Жена превратилась в сиделку. Это не семья, это хоспис. Светлана встала, подошла вплотную. — Значит, когда тебе будет восемьдесят, и ты заболеешь — я тебя тоже сдам в дом престарелых? По твоей же логике? Он не моргнул...

Андрей распахнул дверь в мамину комнату и замер на пороге. На тумбочке выстроились ряды пузырьков с лекарствами, под кроватью стоял медицинский горшок, в углу — пачки памперсов. Запах антисептика смешивался с чем-то ещё, тяжёлым и неприятным. — Это больница, а не дом, — сказал он Светлане, стоявшей в коридоре. Светлана сжала руки в замок. Костяшки побелели от напряжения. — Ей семьдесят восемь. После инсульта. Мне её куда деть? Андрей повернулся к жене. Лицо жёсткое, без намёка на сочувствие. — В специализированное учреждение...