Марина расставила цветные стикеры с надписями на холодильнике. Желтый: «позвонить адвокату», розовый: «напомнить дочке про выходные», синий: «разобрать документы». Она стояла с кружкой кофе и улыбалась своим мыслям. Жизнь после двадцати пяти лет брака с Виктором вдруг показалась… легче? – Мам, ты чего улыбаешься? – дочь зашла на кухню в пижаме и с заспанными глазами. – Да так, Кать. Просто день хороший. – Ты же на развод подала. Какой тут хороший день? – А что такого? Мы с твоим папой взрослые люди...

Вечер опустился на Москву, но в уютной кухне квартиры Татьяны Сергеевны Гришиной в старом арбатском доме царил теплый домашний полумрак. Лишь настольная лампа с абажуром цвета старого пергамента отбрасывала мягкий круг света на стол, заставленный чашками с давно остывшим чаем и тарелкой с крошками от печенья. Воздух был густ от запаха заварки и чего-то неуловимо родного – пыли книг, дорогого парфюма Татьяны и легкой затхлости старых стен. Глафира откинулась на спинку венского стула, обхватив руками колени...