— Мама, а почему папа больше не живет с нами? Елена Васильевна замерла с половником в руке над кастрюлей. Полина видела, как напряглись мамины плечи, как она медленно опустила половник обратно в суп. — Потому что он решил, что ему лучше с другой женщиной, — тихо ответила мама, не поворачиваясь. Полине было пятнадцать, и она прекрасно понимала, что за этими простыми словами скрывается что-то гораздо более болезненное. В последние месяцы родители почти не разговаривали друг с другом, а если и говорили, то только по необходимости...

— Максим, неси сюда коробки с детскими вещами, — негромко позвала мать из спальни. Он застыл на пороге кухни с чашкой чая в руках. Прошло уже три месяца после похорон Полины, а голос Светланы Игоревны до сих пор звучал как будто из-под воды. Словно она разговаривала, находясь очень далеко от всех остальных. — Мам, может, не стоит торопиться? — осторожно предложил он, ставя чашку на стол. — Нет, пора. Андрей Петрович прав — пока все это здесь, я не смогу... — Она не закончила фразу, но Максим и так понял...