Вера сидела на кухне и смотрела в окно. Дождь барабанил по стеклу. Жизнь кончилась. — Мам, ты что там делаешь? — крикнула из коридора дочь Катя. — Опять сидишь и грустишь? — Ничего я не грущу, — соврала Вера. — Просто чай пью. Катя прошла на кухню, посмотрела на мать и покачала головой. — Мам, ну сколько можно? Папа ушел, и что? Жизнь же продолжается. — Легко говорить, — пробормотала Вера. — Тридцать лет прожили вместе. Тридцать! — И что толку от этих тридцати лет, если он теперь с другой живет? Вера поставила чашку на стол...

— Ты уволена, бездарность! Крик Вадима Петровича, начальника отдела, казалось, впечатался в белые стены кабинета. Он швырнул на стол тонкую папку, и листы веером разлетелись по лакированной поверхности, несколько соскользнули на пол. — Месяц! Целый месяц ты возилась с отчетом для «Сенгорстали»! И что в итоге? Провал! Я смотрела на его искаженное злобой лицо. Красные пятна пошли по шее, глаза навыкате. Классическая истерика, которую он закатывал раз в неделю, выбирая новую жертву. Сегодня была моя очередь...