Когда-то имя Марии Шараповой звучало, как рокот подачи — громко, резко, на победу. Она не просто играла в теннис. Она врывалась. Забирала титулы, разбивала предсказуемость, в 17 лет расправилась с Сереной, как с подружкой на тренировке, и стала символом русского стиля за океаном. Уимблдон — тогда ещё был больше, чем просто трава и белая форма. Это была территория легенд. И она туда влетела, как метеор. А теперь — смотрю на неё в Instagram. Без кортов, без кроссовок, с ребёнком на руках и взглядом, в котором уже нет той боевой стали...

Помню, как четыре года назад смотрел пресс-конференцию Марии Шараповой о завершении карьеры. Тогда многие из нас, кто годами следил за её играми, задавались одним вопросом: а что дальше? Ведь перед нами была не просто теннисистка, а настоящая икона мирового спорта, которая умела держать зрителей в напряжении до последнего розыгрыша. За свою практику я видел немало спортсменов, которые после завершения карьеры буквально терялись в жизни. Одни пытались вернуться любой ценой, другие погружались в депрессию от потери смысла...