Дверь в их квартиру захлопнулась с таким глухим стуком, будто отсалютовала окончанию чего-то прежнего, мирного. Алёна швырнула на тумбу ключи, и они, звякнув, упали на пол. Она даже не наклонилась, чтобы поднять. Вся её спина, плечи, шея горели огнём усталости, но внутри стоял ледяной столб. Сергей, её муж, снял куртку, аккуратно повесил на крючок и потянулся. —Ну вот и дома, — бодро произнёс он, направляясь к кухне. — Чайку бы хорошего. Что-то я продрог. Она повернулась к нему. Медленно. Лицо её было бледным, только два пятна гнева пылали на щеках...

Тихий вечер раскололся вдребезги, как хрустальный бокал, упавший на кафель. Еще секунду назад в кухне царил привычный уют: за окном медленно гасли краски осеннего неба, а я перебирала гречку, готовясь к ужину. Из гостиной доносился ровный гул телевизора, где шел вечерний мультфильм. Идиллия, которую мы с Максимом собирали по крупицам все десять лет нашей брачной жизни. И вот эта идиллия кончилась. Он стоял передо мной, отрезая путь к отступлению. Его лицо, обычно такое спокойное и уверенное, было искажено гримасой гнева, которую я видела впервые...