…минут. Я чувствую, как силы покидают, но упрямство и профессиональный долг заставляют двигаться дальше. И вот, неожиданно для всех, произошло событие, которого никто не мог предсказать. На кардиомониторе, излучающем безмолвие, прямая линия вдруг дрогнула. Появились первые обозначения: один спазм, затем второй, третий – слабые, нерегулярные и неуверенные, но всё же это были сердечные сокращения. – Есть ритм! – вырвалось у Ольги с восторгом. В тот момент, хотя сердце пациента ещё не функционировало...

«Мы тогда шептались в очереди у киоска: “Сказали — слабость, а потом — траур. Как так? Почему ничего не объяснили?” И страшно стало: если уж её не смогли спасти, что говорить про нас…» Сегодня — о том, о чём долго предпочитали говорить полушёпотом. О болезни, которую годами в нашей стране называли «неудобной», о диагнозе, который для многих звучал как приговор. Мы разберёмся, чем на самом деле болела жена Михаила Горбачёва — Раиса Максимовна, почему вокруг этого диагноза было столько догадок, и как одна личная трагедия перевернула общественное отношение к слову «лейкоз»...