Свекровь, которая два дня назад кричала моему мужу в трубку «Твоя жена — воровка!», теперь стояла передо мной, пряча глаза, и умоляла о прощении. А я смотрела на нее и вспоминала, как мой мир рухнул в один миг. Меня обвинили в краже, самый близкий человек — муж — отвернулся со словами «мама врать не станет». Они думали, что сломали меня. Но они не знали, что я превратила свою боль в холодный расчет и начала собственное расследование, где главной уликой стала всего одна деталь на руке человека с записи видеонаблюдения...

Платиновая карточка звякнула об стеклянную поверхность стола. Ирина метнула взгляд на мужа, сидевшего в кресле с газетой. Тот не шелохнулся, словно не заметил. Шорох газетной страницы заполнил паузу. Звук получился какой-то издевательский. — Максим, я к тебе обращаюсь! — голос Ирины прозвучал громче, чем она планировала. Максим наконец опустил газету. На его лице отразилась смесь безразличия и усталости. — Послушай, этот вопрос мы обсуждали сто раз. Зачем снова? — Потому что твоя мать снова сняла...