Анна Геннадьевна, опрятная женщина с проседью в аккуратной стрижке и всегда чуть строгим выражением лица, допивала чай. Напротив нее сидела невестка Татьяна, энергичная тридцатилетняя женщина с открытым, но сейчас слегка напряженным взглядом. Свекровь поставила фарфоровую чашку на стол с характерным звоном. Ее взгляд скользнул по скромной, но чистой кухне, задержался на стареньком, но любимом Костиком плюшевом мишке в углу. – Танюша, Юрочка, – начала она, голосом, в котором заботливость искусно смешивалась с ноткой превосходства...

Антонина Геннадьевна Соколова всегда считала себя женщиной со стальным стержнем - и не только из-за идеальной осанки. Сорок лет в школе она правила физкультурным залом, как Наполеон Европой: непоколебимо, с ясным видением и абсолютной уверенностью в собственной правоте. - Три подхода по тридцать приседаний, Маркин! И не делай такое лицо, будто я тебя на Эверест отправляю! - её голос, сопровождаемый звуком свистка, до сих пор звучал в кошмарах многих выпускников. К своим семидесяти годам Антонина...