Палатка сгорела ночью, со всем товаром. Лида стояла и смотрела на чёрное пятно, задыхаясь от запаха горелого пластика. Воздух, попадая в лёгкие, превращался в острые ледышки и разрывал изнутри в клочья, так что горячие слёзы вскипали на подходе к глазам. Из соседнего ларька раздавался печальный голос Татьяны Булановой, словно саундтрек к её дурацкой жизни. -Баян заказал, – сплюнул Генка, торгующий меховыми шапками. -Говорила – замути с ним, делов-то, – вздохнула Галина. – Ну чего ты кобенишься? Ладно бы муж у тебя был, но одна ведь пластаешься! Мужа у Лиды и правда не было...

Лукас Бруннер въехал в московский ноябрь с видом человека, который знает, как работает правильная школа: тетради по линейке, разговоры по разрешению, расписание святое. Он даже был уверен, что именно он станет тем иностранцем, который привнесёт в московский класс европейское спокойствие. Но Москва встретила его совсем иначе: без фанфар, без излишней церемонии, просто чётко, быстро и так организованно, что он в первые сутки начал пересматривать собственные учебники. Интернет, который включён раньше,...