Я лежу на дне темного оврага, и мое молчание оглушает меня громче любого крика. Упала минут пять назад. Или десять? Не знаю. Время странно течёт, когда больно. Когда холодно. Когда ты абсолютно, окончательно одна, и даже собственное сердцебиение кажется эхом в бездонном колодце одиночества. Нога подвернулась с противным, сухим щелчком, похрустыванием кости и плоти. Я неудачно, нелепо, по-кукольному упала, споткнувшись о собственную рассеянность. Скатилась по склону, обдирая ладони о колючие ветки и острые камни, в этот проклятый овраг...

Елена помешивала борщ на кухне, когда в квартиру ворвалась золовка Инга. — Опять жрать варишь?! — заорала она с порога. — Инга, здравствуй... Ужин готовлю. — Какой ужин?! Третий час дня! — Это обед. Сейчас Максим с работы придёт... — А ты что делала до этого?! — Инга схватила табуретку. — Паразитка ленивая! Табуретка со всей силы ударила Елену по спине. Та согнулась от боли. — Инга, ты что делаешь?! — Тебя воспитываю! — Ещё удар. — Бездельница проклятая! — За что ты меня бьёшь? — За то, что мой брат из-за тебя мучается! — Максим не мучается...