Наконец дверь в палату открылась, на пороге возникла Люба. Поздоровалась со всеми. В палате были те две добрые соседки, что одели Веру Ивановну, а третью уже к этому дню выписали. - Дочка, я вот вещи собрала, боюсь только. И очень домой хочу, к себе хочу, дома ведь и стены лечат. Вера Ивановна заплакала. Дочка!!! Снова это слово прошлось по Любимому сердцу. Люба села к Вере Ивановне на краешек кровати, обняла ее щупленькие плечики, прижала ее к себе и произнесла: - Нет, мама, поедем домой, ко мне поедем...

Елена с тяжелым сердцем готовилась к очередной встрече с дочерью. Совсем ей не нужные были эти встречи, вообще ничего было не нужно! И откуда она взялась, эта девочка?... То есть не девочка уже, а считай, молодая женщина, которую Елена не помнила ни ребенком, ни младенцем… * * * Хотя ее, дочку эту, приносили, показывали в роддоме, пытаясь уговорить не отказываться от ребенка. — Подумай, Леночка, ведь это твой родной ребеночек! Всю жизнь жалеть будешь... Смотри, какая красавица! Но там ещё смотреть было не на что, да и не до того...