Боже мой, если бы кто-то мне, тогдашней, молодой Лене, сказал, в какой ад превратится моя жизнь, я бы просто рассмеялась в лицо. Выходила же замуж по любви, по самой что ни на есть светлой, чистой любви. Дима… он был моим всем. Высокий, статный, с такими добрыми глазами, что я в них тонула, и заботился так, что я чувствовала себя самой счастливой женщиной на свете. Наши первые годы? Смех, мечты о детях, о маленьком домике с садом, о совместных закатах. Казалось, мир расцвёл, когда он вошёл в мою жизнь...

― В твоём доме в Брусничном маленькая кладовая есть. Хранишь ты там всё, что для чёрной магии используешь, но на верхней полке справа в дальнем углу стоит особенная синяя обувная коробка. Каркуша злобно выпучила на меня глаза и попыталась что-то сказать, но аккуратно свёрнутый и засунутый ей в рот траурный платок помешал это сделать. ― Да-да, я о твоей слабости всё знаю, ― злорадно сообщила я. ― У меня в глубокой юности тоже была тяга к коллекционированию всякой ерунды, но ты же почти полвека эти фантики собирала...