Юрий стоял у огромного панорамного окна своей новой квартиры на двадцать втором этаже. Внизу, как раскалённая лава, текли огни вечерних магистралей. Каждая машина была бусинкой, каждый светофор — крошечным рубином или изумрудом. Он смотрел на этот город с высоты, и ему казалось, что он парит над ним, как хищная птица, наконец-то, нашедшая свою точку опоры. Он всего добился. Вон там, вдали, дымит труба завода, который он когда-то спас от банкротства. Его имя знали в деловых кругах. Его боялись. Его уважали...

Оказавшись за забором госпиталя, через который проник, проделав дыру сетке рабице, рядовой Родион Раскольников припустил так, словно за ним гналась стая охотничьих псов. Сначала всё было нормально, сказывались тренировки, но вскоре его лёгкие уже горели, а в горле стоял ком – не от боли, а от страха, который гнал его вперёд. Боец нёсся сквозь промокший от росы бурьян, и каждая ветка, хлеставшая по лицу, каждый корень, о который он спотыкался, напоминал о том, что сам выбрал этот путь. Мысль в голове была только одна: к рассвету оказаться от места побега как можно дальше...