Висел над Сосновкой август душный, тяжелый, как мокрая дерюга на плечах. Солнце с самого утра выкатилось из-за соснового бора медным тазом, раскаленным добела, и теперь к полудню застыло в выцветшем небе, изливая на землю такой жар, что воздух дрожал над полями струящимся маревом, будто сама земля испускала горячий вздох. Хороша была рожь в этом году, стояла стеной золотой, колос к колосу, тяжелая, налитая, шептала что-то на ветру свое извечное, о хлебе насущном, о поте и крови, что прольются при жатве...

Пусть ты даже когда-то знал, что делать, но теперь-то не знаешь. Не знаешь, хочешь ты это делать или нет. Представь, что ты единственный оставшийся в живых человек. Представь теперь, что это был твой выбор. Кормак Маккарти. Дорога (Молодой мужской голос. Нетерпеливо) ГОЛОС. Так-так! Раз, два, три... На дворе трава, на траве дрова, в огороде бузина и всё такое. (Конец аудиозаписи) (Тот же голос. Возбужденно, восторженно) ГОЛОС. Вау! Работает! Прикинь, Слон? У нас есть гаджет! Хэллоу энд вэлкам! Я ж говорил, что шерстить надо все магазины без разбора! Без разницы, что там раньше было...