Вечер опускался на город медленно, нехотя, цепляясь за крыши домов остатками сиреневого света. В окнах многоэтажки на окраине зажигались огни, похожие на рассыпанные по бархату янтарные бусины. В одной из таких квартир, на седьмом этаже, семья Усачёвых садилась ужинать. На кухне пахло жареной картошкой с луком и свежим укропом — любимое блюдо Степана, которое Надя готовила по вторникам почти с ритуальной точностью. Вероника, их двенадцатилетняя дочь, оживленно рассказывала о школьном проекте по истории, размахивая вилкой, на которую была наколота румяная долька картофеля...

Сто восемьдесят тысяч исчезли со счёта в пятницу утром. Ирина увидела SMS от банка, пока мешала кашу Тёме. Годовалый сын разбрасывал овсянку по столу, а она смотрела на экран телефона как на приговор. – Ваня! Он вышел из ванной с полотенцем на плечах. – Что такое? – А вот что такое. Где мои деньги? Показала экран. Ваня прочитал, потом ещё раз. – Ну маме же надо было. На обследования. – Маме надо было. А мне спросить – не надо было? – Ир, ну не кричи. Тёма же. Тёма тем временем швырнул ложку на пол и заплакал...