Запах нафталина и старых духов. Я разбирала вещи в шкафу покойной свекрови, Евдокии Сергеевны Воронцовой. Механическая, скорбная работа, способ на время отключить мысли. Ее зимнее пальто, тяжелое, драповое, с вытертым каракулевым воротником, соскользнуло с вешалки и грузно упало мне под ноги, подняв облачко пыли. Когда я наклонилась, чтобы поднять его, пальцы нащупали что-то неестественно твердое и прямоугольное за подкладкой, в районе лопатки. Шов в этом месте был грубым, топорщился, явно зашитый второпях неумелой рукой...

–Смотри-ка, Нюр, Машка что ль твоя бежит? Они возвращались с покоса, разгоряченные и усталые. Навстречу, в лёгком сарафанчике, босая, с платком на плечах торопливо бежала четырнадцатилетняя Маша, младшая сестра Нюры. Случилось что-то дома? – Нюр, Нюр, – она запыхалась, оттянула сестру за руку, остановила, – Колька приехал, – выдохнула. –Чего? – этот вопрос вырвался сам. Обе, не сговариваясь, понимая друг друга без слов, направились к колодцу. Маша бросила ведро, а потом легко начала крутить ворот...