Кот замолкал, но охотиться не шел, потому как с прогулок кот возвращался всегда без добычи. Да и сытого блеска в зеленых глазах не наблюдалось... Двадцать второй торчал посреди цветущего садоводства эдаким гнилым зубом. Участок зарос снытью, иван-чаем и золотарником. Забор покосился, а сам дом слепо взирал на буйство сорняков заколоченными окнами. Он давно не видел солнца, не знал тепла, не слышал хозяйских шагов... Дом смирился с тем, что никому не нужен, и просто ждал, когда провалится крыша, рухнут крепкие стены и память осыплется пылью в подпол...

Гуляя с собачонкой Маней, мы уже несколько дней не заходили в Светкин бор по протоптанной тропинке, боясь стряхнуть богатство шуб на сосёнках, готовое от малейшего прикосновения накрыть с головой белым пухом. Кружили по накатанным снегоходом тропинкам и любовались, грустя о грядущей оттепели, напророченной синоптиками. И вот она пришла... Отяжелели, разбухнув влагой, рукава шуб... Зашлёпали прозрачные струйки с крыш, плюхаясь в земляных лунках... Вытаяла выброшенная на берег пруда лодка, проявив очертания...