Последний луч заходящего солнца играл на блестящей поверхности кухонного стола, который Таня так тщательно натирала по утрам. В квартире пахло чем-то домашним и вкусным — она специально приготовила его любимые мясные зразы. Тишину нарушал лишь мерный щелчок замка в прихожей. Сергей вернулся. — Танюш, я дома! — его голос прозвучал бодро, даже слишком. Он вошел на кухню, поцеловал ее в макушку и сразу потянулся к холодильнику за банкой пива. Таня наблюдала за ним краем глаза, пока помешивала салат...

Каждый день у Марины начинался с привычного звонка с жалобами, нытьём, недовольством жизнью и рабой врачей. Тамара Ивановна, ее мать, жаловалась на боль, на то, что ходить трудно, на неумелых специалистов, которые всё сделали плохо. Марина слушала, кивала, вздыхала, жалела маму... И переводила деньги, словно это был непременный ритуал и ее непосредственная обязанность показать себя как любящая и внимательная дочь. Марина выросла без отца, и Тамара Ивановна часто говорила о том, как тяжело было ей, матери-одиночке...