Тишину хрустального утра разбивали не крики птиц за окном, а гулкий, напряженный голос, доносящийся из-за двери. Лилия не проснулась, а вынырнула из глубины сна, как тонущая, глотнув воздуха, наполненного чужим раздражением. Она лежала неподвижно, слушая, как ее муж, Артем, говорит с кем-то по телефону. Слова были пока еще размытыми, но интонация — острые, колючие ножи тревоги — впивалась в нее даже сквозь дерево спальни. — Мам, ну я же сказал, что куплю! — его голос был сдавленным, будто он с силой сжимал горло...

— И что ты теперь предлагаешь делать с этим? — Ксения швырнула на кухонный стол распечатку банковских выписок. — Сто восемьдесят тысяч, Витя! Сто восемьдесят тысяч рублей! Это наша ипотека, это наше будущее! Виктор Вербин растерянно смотрел на листы бумаги. На его лице отразилась целая гамма эмоций: от недоверия до осознания масштаба проблемы. — Я не понимаю. Я дал маме карту только на экстренный случай. Она клялась, что воспользуется ей только если что-то случится с Варей или Кириллом, когда они у неё в гостях...