Третью ночь подряд видела Наталья один и тот же сон, и заканчивался он до жути явственно. Так явственно, что вспоминая его, она холодела от ужаса. Она просыпалась среди ночи, потерянно ходила по дому, по привычке начинала утренние хлопоты. Но нет-нет да наваливались туманные видения сна, и Наталья, опираясь на столешницу, стояла, опустив голову, стараясь не думать, не думать об этом. А снилась ей дочь. Будто б малая ещё совсем, будто б тонет она в реке. И так явственно тянет к ней ручки: помоги, мол, помоги...

Доктор медленно шел ко мне, держа в руках шприц, а я себя чувствовал как в каком-нибудь фильме ужасов. Я сделал попытку применить свои силы, но руки мои были связаны. Я делал попытки снова и снова, но без контакта с ним ничего не получалось. Павел Олегович дошёл до меня и набрал полный шприц моей крови. — Послушайте, Павел Олегович, что Вы хотите найти в моей крови? — А я не знаю. Может быть у тебя кровь какая-нибудь особенная и я это узнаю. — Отпустите меня. Я не убегу. Я позволю Вам меня обследовать...