Виктор Ильич, только что сложивший свой скудной вечерний улов в плетеную корзинку и направлявшийся по узкой тропинке к своему убогому вагончику, замер на месте, будто в него ударила молния. Ему не показалось. Из речной мглы, густой и непроглядной, снова донесся тот же звук — не крик, а предсмертный стон, полный такого животного ужаса, что по спине мурашки побежали сами собой. Кричала женщина. Вой ветра в кронах старых сосен яростно рвал и кромсал звуки ее голоса, но разобрать отдельные слова было можно...

- Здравствуй, Юленька! - Тётя Настя ласково улыбнулась выбегающей из подъезда девушке, впереди которой мчался смешной лопоухий пёс. - Здравствуйте, тёть Насть! Я к вам вечером забегу после курсов. - Какая хорошая девочка. - Анастасия Романовна повернулась к стоящей рядом соседке. - С тех пор как уехали её родители, живёт самостоятельно, работает, ещё и курсы теперь какие-то. И меня не забывает. Давление померить или из магазина чего прихватить, всё Юля. - А чего ж они уехали? У отца её работа хорошая была...