Нина Васильевна разложила документы на кухонном столе веером, как карты в пасьянсе. Нотариальные печати блестели на белой бумаге. В центре — завещание, свежее, вчера только заверенное. — Всё решено, Игорёк, — сказала она, отпивая чай из любимой чашки с розочками. — Детскому дому номер семнадцать всё отписала. И квартиру эту, и дачу в Малаховке, и вклады. Игорь хлопал глазами. В горле пересохло. — Мам, ты что? — А что мам? Тридцать лет копила, от себя отрывала. В отпуск не ездила, шубу не покупала...

Полуденное светило висело высоко над рекой, изливая нестерпимый зной на песчаный берег. Вопреки духоте, рыба проявляла необычайную активность. Двенадцатилетняя Варя едва поспевала следить за своей самодельной удочкой — стоило только погрузить наживку в изумрудную воду, как пробковый поплавок немедленно устремлялся к камышовым зарослям. Приходилось действовать молниеносно, выдёргивая трепещущую добычу. Жестяная баночка с наживкой уже почти опустела, и девчушка собиралась отправиться за новой порцией приманки, когда из-за густой стены камыша показалась резиновая лодка...