Алёна мыла пол в коридоре, стараясь не пропустить ни одну щелочку между плинтусами. Вода была теплой, пахла сосной, а за окном медленно опускался вечер. Она слышала, как за стеной тихо сопела во сне их дочка, маленькая Вероника. В эти минуты тишины дом казался уютным и безопасным, настоящим гнездышком. Дверь резко открылась. В прихожей, отбрасывая на стены длинные тени, стоял Максим. Он снял пальто, бросил его на вешалку, и его взгляд скользнул по влажному полу, по тряпке в руках у жены. — Опять наводишь блеск? — произнес он, и в его голосе не было ни капли тепла...

Тревога прорезала мой сон, подобно яркому лучу фонарика, внезапно ворвавшемуся в непроглядную темноту. Я проснулась от собственного сердцебиения — оно отдавалось в висках и стучало в ушах, словно пытаясь вырваться из груди. Часы на тумбочке показывали четыре утра. Марк не вернулся домой. Снова. Эта мысль заставила меня сесть на кровати, обхватив колени дрожащими руками. Пустое пространство рядом на подушке казалось ледяным пятром, расползающимся по всему телу. Я накинула халат и вышла в гостиную...