«Он», — повторил Иван, взял чемодан, щенка, вышел в подъезд и уже оттуда, обернувшись к почти жене, правда, уже к бывшей, получается, сказал: «У тебя сутки, чтобы освободить квартиру. Завтра вечером вернусь, чтобы тебя здесь не было». Ну, что, Бенька, не грусти. Завтра мы сюда вернемся. А пока пошли к маме, уж на сутки она нас приютит. «Ванечка! Да, конечно, проходи. Ты же знаешь, я тебе всегда рада», — Валентина Илларионовна смотрела на сына: какой он все-таки уже большой! И как хорошо, что пришел!...

— В смысле «будет»? Эмма Алексеевна, вы что, забыли? У вас от меня уже есть трое внуков! — Эмма Алексеевна? Это Яна. Я тут звоню спросить… — голос невестки в трубке был нарочито спокойным, но стальные нотки в нём, как тонкие иголки, заставили сердце неприятно сжаться. — Яночка, здравствуй, дорогая! — весело ответила Эмма Алексеевна, ещё не чувствуя подвоха. Она как раз убирала со стола после обеда, напевая себе под нос старую песенку. День был прекрасным, солнечным, и настроение у нее было под стать погоде...