— Вика, открой. Это я. Умоляю, дочка, открой! Голос за дверью был незнакомым. Хриплый, срывающийся, полный такого отчаяния, что Виктория невольно вздрогнула. Она посмотрела в глазок и замерла. На пороге ее съемной квартиры, ссутулившись и вжимая голову в плечи, стояла Мария Петровна. Не властная, уверенная в себе хозяйка жизни, а постаревшая, раздавленная горем женщина. Ее лицо было серым, опухшим от слез, платок сбился набок, открывая растрепанные седые волосы. Виктория колебалась. Последние три недели были самыми спокойными в ее жизни...

Прием давно закончился, а в кабинете педиатра Татьяны Владимировны Гинзбург все еще горел свет. На улице быстро становилось темно, но молодая тридцатилетняя врач, видимо, совсем не торопилась домой. Татьяна громко рыдала. Да так, что даже в коридоре было слышно. Рядом с молодой женщиной сидела ее мать - 49-летняя Ольга Петровна Гречкина и ее сын от второго брака тринадцатилетний Димка. Сегодня родительница Тани привела сына за справкой. Ангина отступила и пора идти в школу. Пришли, а тут такие дела - Танечка совсем без настроения...