Последний рабочий день перед долгожданными выходными всегда тянулся невыносимо долго. Алина выключила компьютер, чувствувая, как тяжесть прошедшей недели давит на плечи. В бухгалтерии всегда был аврал в конце квартала, и эти пять дней оказались особенно изматывающими. Единственной мыслью, согревавшей её в переполненном вагоне метро, был образ домашнего уюта: тарелка горячего ужина, мягкий диван и спокойный вечер с мужем. Она забежала в ближайший магазин, чтобы купить свежего хлеба и молока на завтрак...

— Никогда я не смогу полюбить другую! — Дед был категоричен и хмур. — Да и поздно уже в моем-то возрасте... — Ну, хорошо, не люби. Никто и не заставляет, — Маруська говорила вкрадчиво, шелковисто. — Ты просто будь немножко добрее к ней. Она ведь – твое наследство, твоя ответственность. — А я чего, безответственно к ней отношусь? — Дедовы седые брови нахмурились. — На улице блюду, чтобы куда-нибудь не вляпалась, оберегаю. А дома, извини, пусть сама себя развлекает, я ей не пацан какой-то, чтобы за мячиком бегать! И слезы ей утирать не нанимался...