— Твоя мать выбросила всю мою дорогую косметику в мусоропровод, потому что это, по её мнению, сплошная химия, а ты стоял рядом и молчал! Сергей, эти кремы стоили половину моей зарплаты! Почему я должна терпеть в своем доме сумасшедшую, которая лезет в мои личные вещи? — возмущалась девушка, вернувшись домой и обнаружив пустой туалетный столик, а её парень лишь пожимал плечами, говоря, что мама желает ей добра и советует умываться хозяйственным мылом. Алина стояла в дверном проеме ванной комнаты, вцепившись пальцами в дверной косяк так, что побелели костяшки...

Если бы кто‑нибудь утром сказал, что к вечеру моя жизнь треснет пополам, как стакан под кипятком, я бы только вытерла вспотевший лоб тыльной стороной ладони и продолжила мешать кастрюлю. В день свадьбы некогда слушать предсказания. Тем более, если это не твоя свадьба, а той, кого ты двадцать три года называла дочерью. Точнее, пыталась называть. Кухня дышала жаром: духовка пыхтела, из трёх конфорок одновременно шипело и булькало, под потолком клубился пар. За стенкой гремел зал – там надували шарики, сдвигали столы, кто‑то ругался, что скатерть короткая...