«На время» растянулось на три года. Валентина скиталась — у сестры два месяца, у подруги три, потом съёмная комната за треть пенсии. Екатерина звонила редко, голосом полным фальшивого сочувствия: — Мам, ну ты же понимаешь, Андрей до сих пор в депрессии, ему нужно пространство. Валентина понимала другое — её выдавили из собственной квартиры. Когда она приезжала забрать вещи, Андрей открывал дверь с недовольным лицом. — Предупреждать надо, мы не ждали. В прихожей стояли его ботинки, на стенах висели его дипломы...

Когда я узнала об измене мужа, он вдруг решил, что нам стоит пожить отдельно, и, собрав мои вещи, выставил их в подъезд. Я засмеялась и сказала, «Это моя квартира, идиот! Бери свою мать и сестру и валите отсюда!» Свекровь с Золовкой кинулись на меня с кулаками, но быстро пожалели об этом. Вероника стояла перед зеркалом в раздевалке спортзала и заматывала бинты на руки. Движение автоматически. Столько лет прошло с того дня, когда отец впервые привел ее на секцию самбо, что пальцы сами знали, как правильно обернуть ткань вокруг запястья, между костяшками, закрепить на липучке...