2. Выйдя из вагона на перрон Ярославского вокзала, Вероника беспомощно закружилась на месте — ее никто не встречал, хотя Дима твердо обещал быть. Оказавшись в Москве впервые, она совершенно не представляла, что делать дальше. Единственной логичной мыслью было поймать такси и ехать по адресу, с которого приходили письма. Вероника решила пройти к началу платформы, поближе к зданию вокзала, и подождать там Диму. Неужели обманул? Или просто забыл? Она почувствовала, как знакомый холодок паники снова сжимает горло...

Роман пятый раз подряд подошёл к окну, отодвинул тяжелую портьеру и безнадежно посмотрел вниз, на улицу. За стеклом сгущались ранние зимние сумерки, фонари уже зажглись, окрашивая медленно ползущий поток из машин в желтый цвет. Он поймал собственное отражение в стекле — напряженное лицо, сведенные брови, — и с отвращением отпустил штору. В квартире пахло дорогими духами его матери и чуть уловимым ароматом пирога, который она, видимо, привезла с собой и который уже наверняка остыл. Из гостиной доносился ровный, спокойный гул голосов — отец что-то рассказывал, мать изредка вставляла реплики...