Фарфоровая статуэтка балерины упала на паркет с таким звуком, будто треснул не фигурка, а что-то внутри Лиды. Осколки разлетелись веером к ножкам дивана, где восседала Фаина Ивановна, и женщина даже не вздрогнула. Только губы поджала — тонкие, накрашенные коралловой помадой, которая, кажется, намертво въелась в кожу лет двадцать назад. — Да пошла ты куда подальше, Фаина Ивановна! — голос Лиды прозвучал низко, хрипло, словно она всю ночь кричала, хотя молчала три года. Три долгих года. — Я не собираюсь больше тебе прислуживать! Свекровь подняла взгляд...

Рада была дома, она готовила ужин и ждала любимого домой. – Привет, – зашел он в квартиру с пакетом, в котором были продукты. – Приехал? – она посмотрела, но не подошла. – Как дела с конкурсом? – он снял обувь и прошел на кухню. – Все хорошо, – девушка как будто не договаривала. – Так ты едешь или нет? – пытался добиться у нее Максим. – Еду, – она снова не смотрела в глаза. – Почему тогда так невесело говоришь об этом? – не мог ничего понять Максим. Она всегда была такой открытой и улыбчивой. А сейчас все наоборот, Рада больше отмалчивалась...