Вечер опускался на город медленно, нехотя, цепляясь за крыши домов остатками сиреневого света. В окнах многоэтажки на окраине зажигались огни, похожие на рассыпанные по бархату янтарные бусины. В одной из таких квартир, на седьмом этаже, семья Усачёвых садилась ужинать. На кухне пахло жареной картошкой с луком и свежим укропом — любимое блюдо Степана, которое Надя готовила по вторникам почти с ритуальной точностью. Вероника, их двенадцатилетняя дочь, оживленно рассказывала о школьном проекте по истории, размахивая вилкой, на которую была наколота румяная долька картофеля...

Тишина в собственной квартире — какая же это теперь роскошь. Почти забытое, призрачное ощущение, за которое я была готова отдать очень многое. Каждое утро я просыпалась не от ласковых лучей солнца или нежного поцелуя мужа, а от навязчивого чувства, что я снова не одна. Что за стеной, в комнате, которая когда-то была нашим с Олегом кабинетом, спит чужой человек. И этот человек, к моему великому сожалению, — его родная сестра Карина. Когда она появилась на нашем пороге три месяца назад, её глаза были полны слёз, а в руках она сжимала небольшой чемодан...