— Ой, как я хочу вернуться. Как я соскучился по спокойной жизни, по сырникам и кресле-качалке на даче. Эта вертихвостка только и делает, что по подружкам и по барам всю ночь бегает, а потом день отсыпается. А я не могу так, у меня таких сил уже нет. Два друга, которым этой зимой стукнуло по шестьдесят четыре, сидели в парке, на заваленной опавшими листьями, скамейке и разговаривали. — Раньше ты иначе пел, — Семён поднялся со скамейки и, не прощаясь, с давним другом пошёл по дорожке. — Сёма, ты куда, — подскочил Аркадий...

— Я не понимаю, почему нельзя было сначала обсудить это со мной, — Лида смотрела в окно, наблюдая, как ветер гонит по асфальту опавшие листья. — Что тут обсуждать? Маме нужно отдохнуть от города, подышать свежим воздухом. А твоя дача стоит пустая, — Антон расхаживал по кухне, жестикулируя. — Моя дача, Антон. Именно моя. Наследство от деда, — Лида повернулась к мужу. — И я бы хотела сама решать, кто там будет жить. — Тебе так жалко, что мама осень на даче поживет? Мы же все равно туда не ездим, — выговаривал Лиде муж...